Андрей открыл входную дверь и тут же уловил звук плача, который внезапно оборвался. Он поспешно прошёл на кухню.

 

— Тётя Юля, что произошло?

 

— Ничего, — ответила женщина, не поворачивая головы.

 

Но Андрей подошёл ближе, посмотрел ей в глаза:

 

— Отец нагрубил? Где он сейчас?

 

— Ушёл.

 

— Снова выпивший?

 

— Да, — она молча поставила на стол кастрюлю с горячей картошкой. — Садись, поешь.

 

Он только начал есть, как в прихожей послышался шум. Андрей отставил кружку с чаем и вышел навстречу:

 

— Папа, пойдём поговорим.

 

— Не приставай, сын!

 

— Пойдём, — твёрдо сказал он и положил руку ему на плечо.

 

Отец усмехнулся, но пошёл следом, тяжело опустился на диван:

 

— Чего тебе надо?

 

— Когда ты, наконец, закончишь с этой пьянкой? Ты ведь, похоже, и работу бросил?

 

— У меня сейчас трудный период. И вообще, ты ещё слишком юн, чтобы задавать такие вопросы старшим.

 

— Тогда слушай внимательно, отец. Если ты снова приведёшь сюда своих дружков, пусть потом не жалуются. И если обидишь Юлю — за это тоже придётся ответить.

 

— Ты это всерьёз? — усмехнулся он.

 

— Вполне, — холодно сказал Андрей и направился в свою комнату.

 

Сергей проводил его взглядом, покачал головой и улёгся прямо в одежде на диван.

 

 

Люди часто говорят о зигзагах судьбы, о светлых и тёмных полосах. Но Андрей молчал. За свои неполные шестнадцать лет он прожил столько, сколько иные не испытывают и за всю жизнь.

 

Когда ему было три года, родная мать оставила его в детдоме. Он уже не помнил её лица, но в памяти остались слёзы — он тогда долго звал её, ждал… но она не вернулась.

 

Через два года его усыновили. Появились новые «мама» и «папа». Всё перемешалось в голове, лица их тоже со временем стёрлись. Он привык, ходил в садик, звал их родителями.

 

Но спустя ещё два года его вновь вернули в детский дом. Помнил, как их ругала бабушка — мать приёмного отца. А потом именно она забрала Андрея к себе.

 

Мачеха исчезла, отец стал пить. Жили трудно — в основном на бабушкину пенсию. Родители редко звонили, почти не помогали. Но именно то время он запомнил как самое счастливое. Бабушка любила его, хоть и была сурова.

 

Когда Андрей пошёл в школу, она сразу записала его в секцию самбо. Сказала: «Я не вечная. Ты должен уметь постоять за себя». Через несколько лет бабушки не стало.

 

Тут появился его отец — решил переехать в квартиру матери, хотя по завещанию она принадлежала Андрею. Старик сдавал свою, а здесь поселился. Благо, бабушка перед смертью успела сказать внуку, где лежат все бумаги — в её сумочке, всегда рядом.

 

Год отец держался. Ну, почти. По крайней мере, работал. А потом как-то сказал:

 

— Мне скоро сорок. Пора начать жизнь заново. Завтра приведу женщину, будем жить вместе. Мамой ты её не называй, но уважай.

 

На следующий день она появилась — скромная, хрупкая женщина по имени Юля, младше отца лет на пять. Хорошо готовила, работала, зарабатывала. Они даже расписались официально. Казалось, всё налаживается.

 

Но, видно, судьба решила, что Андрей ещё не всё испытал. Отец снова начал пить. С каждым днём — всё больше. Приводил шумные компании, правда, в то время, пока Андрей был на тренировках. Когда тот возвращался, в квартире чаще всего было пусто.

 

Появилась у парня и мечта — найти свою настоящую мать. Он не мог поверить, что она просто так оставила его в детдоме. Наверняка были причины… тяжёлые.

 

Он читал в интернете, что информацию можно получить в ЗАГСе. От бабушки знал: имя ему не меняли, а вот фамилию и отчество — да. Но в ЗАГСе сказали, что без согласия официальных родителей такие сведения несовершеннолетнему не выдаются.

 

Он пошёл в тот самый детдом — но и там услышал отказ.

 

 

На одной из тренировок сердце Андрея неожиданно сжалось.

 

— Борис Григорьевич, — подошёл он к тренеру, — можно уйти пораньше?

 

— Что-то случилось?

 

— Просто… тревожно на душе.

 

— Дома проблемы?

 

— Не знаю. Но мне надо домой. Срочно.

 

— Иди. Только завтра — будь, как всегда. Команда на тебя рассчитывает.

 

— Спасибо.

 

Он быстро переоделся, выбежал на улицу. Холодный мартовский воздух обжигал щёки. Он шёл почти бегом. Сердце билось неровно.

 

 

Подойдя к дому, Андрей сразу всё понял. Открытая дверь подъезда. Во дворе — скорая.

 

Он взлетел на свой этаж. Их дверь — приоткрыта. На пороге стоял сосед, дядя Коля.

 

— Андрюша… не пугайся. Юлю увезли. В больницу. Сердце.

 

— Что?! — голос дрогнул.

 

— Давление… обморок. Отец опять пил. Кричал на неё.

 

Андрей вбежал в квартиру. В комнате — перевёрнутый стул, осколки чашки, резкий запах алкоголя. Отец сидел на полу, ссутулившись.

 

— Она… просто упала… — прошептал он. — Я не хотел…

 

— Не хотел?! — Андрей шагнул к нему, кулаки сжались. — Ты никогда ничего не хочешь! Но всё время разрушаешь!

 

Отец ничего не ответил. Слёзы стекали по лицу.

 

— Я еду в больницу, — бросил Андрей и вышел в ночь.

 

 

В приёмной его сначала не пустили.

 

— Вы ей кто?

 

— Я… сын её мужа. Мы вместе живём. Пожалуйста… пустите.

 

Медсестра колебалась, но кивнула:

 

— Только на пару минут. Она пришла в сознание, но слаба.

 

Он вошёл. Юля лежала под капельницей. Увидела его — и слабо улыбнулась.

 

— Андрюш… пришёл…

 

— Конечно. Я рядом. Всё будет хорошо.

 

— Прости… что всё снова так…

 

— Не вы виноваты. Это он. Вы мне как мама. И всегда будете.

 

Юля зажмурилась от слёз, но улыбнулась чуть яснее.

 

— Ты стал взрослым, Андрей. Я верю — ты справишься.

 

 

Юля провела в больнице несколько дней. Андрей навещал её каждый вечер. Приносил яблоки, газеты. Читал вслух. Она выздоравливала.

 

Тем временем отец куда-то исчез. Через пару дней вернулся — трезвый, измождённый.

 

— Прости, — сказал он тихо. — Я всё понимаю. Хочу лечиться.

 

— Слова — это ничто, — ответил Андрей. — Покажи поступками.

 

Отец кивнул.

 

 

Юлю выписали. Отец записался в реабилитационный центр. Андрей всё ещё не верил, но не мешал. Давал шанс. Бабушка ведь учила: прощение — не слабость.

 

Спорт вернулся в его жизнь как якорь. Он тренировался усердно. Через месяц — соревнование. Первое место, грамота, новая форма.

 

Вечером — торт, цветы от отца. Без алкоголя. Тихие слова поздравлений. Андрей не ответил — только кивнул.

 

— Не теряй этот шанс, — сказал он отцу.

 

 

В один из дней Андрей снова пошёл в ЗАГС — с Юлей. Она принесла документы бабушки. И наконец, он получил акт о рождении.

 

Настоящее имя. Настоящая фамилия. Адрес двадцатилетней давности.

 

Он всю ночь не спал, искал. Утром — письмо в соцсетях. Ответ через неделю:

 

> «Андрей… это ты? Прости меня…»

 

 

 

Юля увидела, как он смотрит в экран.

 

— Она нашлась?

 

— Да…

 

— Хочешь встретиться?

 

— Боюсь.

 

— Это нормально. Но иногда, чтобы залечить сердце, нужно рискнуть.

 

 

Они встретились в парке. Женщина с седыми прядями подошла осторожно.

 

— Привет… Ты вырос…

 

Он молчал.

 

— Мне сказали, что тебе будет лучше без меня. Я была одна, молода. Я столько лет тебя искала…

 

Он встал.

 

— Я не знаю, как тебя звать. И не знаю, что чувствовать.

 

— Не прощай. Просто знай — ты всегда был в моём сердце.

 

Они молчали. А потом он обнял её. Осторожно.

 

— У меня есть Юля. Но ты — часть моей истории.

 

 

Прошло два года. Университет. Спорт. Юля. Отец не пьёт. Мама — приезжает иногда.

 

Однажды вечером он сидел на крыше. Ветер. Звёзды. Спокойствие.

 

Он больше не боялся.

 

Он жил.

 

И строил свою жизнь. Сам.