А послать их всех на…- не судьба? — К нам с отцом переедешь, а брат с женой у тебя в квартире жить будут, у них скоро ребёнок родится!

— Мам, я хотела сказать, что не… — начала Алина, но мать тут же перебила её.

 

— Даже слушать отказываюсь! — Мать хлопнула ладонью по столешнице. — Понимаешь ли ты, в каких жилищных условиях они находятся сейчас? У них окна вообще не открываются! Твоя квартира для них станет настоящим спасением, а ты…

 

Отец, который сидел рядом, кашлянул, но предпочёл не вмешиваться. Он явно чувствовал себя неловко, оставаясь в своей привычной роли безмолвного наблюдателя.

 

— На какой срок они планируют там обитать? — строго спросила Алина, скрестив руки на груди.

 

— Алина, ты будто из другого мира! — продолжала мать, не замечая сарказма в вопросе дочери. — У Вити скоро пополнение в семье, это важнее твоих нереалистичных принципов. К тому же, ты сама ещё не создала свою семью. Что ты будешь делать одна в этой квартире?

 

— И кто сказал, что я намерена быть одна? — неожиданно бросила Алина.

 

Эти слова повисли в напряжённой тишине. Мать умолкла, прищурившись, а отец резко поднял голову.

 

— Какие это новости? — удивлённо протянула она после паузы. — Почему я не знала, что у тебя есть кто-то?

 

— Может, мне необязательно докладывать о каждом шаге? — Алина встала из-за стола, ощущая, как внутри разгорается гнев. — Возможно, я просто устала постоянно выслушивать, почему должна отдавать всё своё ради вашего «любимого сына»?

 

— Не смей так говорить! — голос матери зазвенел, как напряжённая струна. — Ты неблагодарная! Витя всегда заботился о тебе, старался помочь, а ты…

 

— Старался? Приведи хотя бы один пример, мама. Когда он старался? Когда просил у меня деньги на свадебное торжество? Или когда вы вместе решили, что моя квартира ему нужнее? — Алина пристально посмотрела на мать, впервые за долгое время проявив твёрдость.

 

— Ты не понимаешь… — начала было мать, но Алина уже отвернулась.

 

— Я высказалась. Больше не обращайтесь ко мне с такими просьбами.

 

Она направилась к выходу. Мать что-то кричала вслед, но фразы терялись в шуме, заполнившем голову.

 

На улице царила пронизывающая холодом тишина. Алина остановилась, вдохнула ледяной воздух и выдохнула облачко пара. Она осознавала, что теперь начнётся серьёзный конфликт.

 

Алина сидела на подоконнике своей маленькой, уютной кухни. За окном опустилась темнота, а морозные узоры на стекле блестели в свете уличных фонарей. Она вспоминала события вечера: крики матери, взгляд отца, полный извинений, но всё равно далёкий. Голова болела от чувства безысходности, и воспоминания начали всплывать одно за другим.

 

Ей исполнилось семь, когда появился Витя — крошечный, плачущий ребёнок, который сразу стал центром внимания. Алине тут же объяснили, что значит быть старшей сестрой: «Ты обязана уступать, быть мудрее, помогать брату».

 

— Алина, отдай Вите медведя, он ведь малыш! — говорила мать, забирая игрушку.

 

— Ты же умная девочка, позволь ему победить. — Отец обнимал Витю, а она сидела рядом, стараясь сдержать слёзы.

 

С возрастом ничего не менялось. Витя рос, уверенный, что мир принадлежит ему. Когда он не хотел убираться, этим занималась Алина. Когда не мог решить задачу, она проводила с ним ночи напролёт. А когда он провалился на экзаменах, родители нашли дорогого репетитора, хотя Алине ранее ответили: «Ты справишься сама».

 

Квартира бабушки стала для Алины первым настоящим подарком, который нельзя было отнять. Она отлично помнила, как мать, узнав о завещании, буквально застыла в ошеломлённом молчании.

 

— Знаешь, тебе следует продать её. Витя собирается жениться, а на свадьбу нужны деньги, — заявила та спустя несколько дней.

 

— Я не намерена расставаться с этой квартирой, — впервые твёрдо ответила Алина.

 

Это вызвало настоящий шок. Все привыкли к тому, что дочь безропотно уступала. Но тогда Алина поняла: если пойдёт на попятную, потеряет не только жильё, но и собственную личность.

 

Витину супругу Алина никогда особо не жаловала. Таня была обычной, неразговорчивой, но крайне хитрой особой. Алина до сих пор вспоминала их первую встречу, когда та, понизив голос, произнесла:

 

— Вы такая умная, Алина. Странно даже, что до сих пор не создали семью.

 

И, словно извиняясь за свою дерзость, добавила:

 

— Но это ведь нормально. Витя рассказывал, что вы полностью погружены в работу. Для вас это главное, верно?

 

Тогда Алина лишь улыбнулась, но внутри почувствовала глубокую рану.

 

Все эти воспоминания всплывали, пока она стояла у окна, глядя в темноту. После переезда к Тане Витя ни разу не позвонил. Их общение ограничивалось редкими семейными праздниками, где Алина ощущала себя чужой, словно ненужная декорация.

 

Но вот они снова обратились к ней за помощью. Мать, как всегда, применила свой проверенный метод: манипуляция чувством долга.

 

Алина подошла к комоду, где в красивой рамке хранилась старая фотография. Она стояла здесь ещё при жизни бабушки, и девушка не решилась её убрать. На снимке запечатлены трое: она сама, Витя и бабушка. Все трое смеются, сидя на скамейке у подъезда.

 

— Ты всегда отличалась силой духа, моя девочка, — часто повторяла бабушка. — Не позволяй никому сломить тебя.

 

Слова звучали как наставление. Но где взять эту силу сейчас, когда кажется, что весь мир против неё?

 

Она аккуратно вернула фотографию на место и глубоко вздохнула. У неё оставалось единственное пространство, где она могла чувствовать себя в безопасности. И теперь, похоже, даже его хотели отнять.

 

— Али, ты издеваешься! — Витя влетел в квартиру, даже не удосужившись поздороваться. Как обычно, он считал всё своим правом, игнорируя формальности. — Как ты можешь быть такой черствой?

 

Алина стояла у окна, скрестив руки на груди. Она предвидела этот визит, но всё равно почувствовала, как внутри закипает раздражение.

 

— Здравствуйте, Виктор. Интересно, везде ли вы входите в чужие дома, как к себе? — спокойно осведомилась она.

 

— Не начинай свои игры! — резко захлопнул он дверь. — У нас с Таней нет другого выхода. Ребёнок, понимаешь? Ребёнок! И что ты делаешь? Просто сидишь тут, притворяясь королевой!

 

— Я просто защищаю своё право быть хозяйкой собственной квартиры, Витя, — её голос оставался ровным, но в нём звенела сталь.

 

— Ты вообще думаешь о ком-то, кроме себя? — Витя шагнул ближе, пытаясь своим присутствием подавить её волю. — Так сложно помочь собственному брату?

 

— Помочь? — Алина повернулась и устремила на него прямой взгляд. — Это ты называешь «помощью»? Просто отнять то, что принадлежит мне? Знаешь, твоя проблема, Витя, заключается в том, что ты всегда считал меня лёгкой добычей.

 

— Да прекрати уже! — Он махнул рукой, словно отгоняя навязчивую мысль. — Сама понимаешь: нужно где-то жить с семьёй. А тебе-то какая разница? У тебя ведь даже мужа нет!

 

Его слова попали точно в цель, но Алина лишь крепче сжала кулаки.

 

— Спасибо за напоминание, но это не твоё дело, — холодно парировала она. — Может, стоит обратиться за помощью к родителям Тани?

 

— Таня — моя жена, а я — твой брат! — взорвался он. — Это твой долг!

 

— Мой долг? — Она прищурилась. — Интересно, когда же я успела взять этот долг на себя? Что ты сделал для меня, Витя? Сколько раз протянул руку помощи, хотя бы словом? Или ты действительно думал, что я этого не з

амечаю?

 

Витя замер, будто лишившись способности говорить. Он явно не ожидал такого отпора….

…Молчание длилось несколько секунд. Затем он отступил на шаг, будто сражённый.

 

— Я… — Он провёл рукой по лицу. — Ладно. Прости, если был резок. Просто всё это навалилось, и я…

 

— Я понимаю, что вам трудно, — перебила Алина, — но это не даёт вам права распоряжаться моей жизнью. Я много лет была для вас удобной. Я устала.

 

— Так что теперь? Ты просто оставишь нас одних? — спросил он, уже тише.

 

— Нет, Витя. Я не оставлю вас, если вы научитесь просить, а не требовать. Если вы научитесь уважать мои границы.

 

Он кивнул, но в глазах читалась неуверенность.

 

— Мы поговорим с Таней… Подумай ещё, ладно?

 

— Подумай ты. О том, как относишься к людям, которые рядом.

 

Когда он ушёл, квартира наполнилась тишиной. Но теперь в ней не было тяжести — только облегчение.

 

На следующий день Алина отправилась в агентство недвижимости. Не чтобы продать квартиру, а чтобы сдать её на выгодных условиях. У неё давно зрела эта идея: съехать в город поближе к работе, наконец-то начать жить для себя.

 

Через месяц она переехала в небольшую студию в центре. Не роскошь, но уют и тишина. Иногда звонил отец — тихо, неуверенно. Мать молчала. Витя не появлялся.

 

Но однажды Алина получила письмо. Ровный, узнаваемый почерк:

«Ты была права. Я многого не замечал. Надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня. Витя.»

 

Алина улыбнулась. Прощение — это путь, а не пункт назначения.

 

Весной она сидела в кафе у окна. Перед ней — чашка кофе и ноутбук. Новая работа, новые цели. И рядом — мужчина с добрым взглядом, с которым она познакомилась на языковых курсах. Он держал её за руку и смеялся над её шутками.

 

Она больше не жила в тени. И это был

о лучшее решение в её жизни.