В лесу нашла двух деток и забрала себе🤔🤔🤔

Слабый детский плач разрезал лесную дрёму. Аня замерла, прислушиваясь. Сердце заколотилось. — Показалось, наверное, — прошептала она сама себе, но тут же услышала звук снова, яснее прежнего. В руках тяжелела корзина для трав, уже наполовину заполненная мятой и зверобоем. Лес дышал летним зноем, пахло нагретой хвоей и земляникой. Аня сделала несколько шагов на звук, раздвигая высокие травы. — Эй, кто здесь? — её голос дрогнул. Плач становился отчётливее. Аня ускорила шаг, спотыкаясь о корни деревьев. Простое светлое платье цеплялось за колючие ветки. Коса растрепалась, но ей было всё равно. Лес расступился, и Аня вышла на небольшую солнечную поляну. У старого дуба, среди лопухов выше человеческого роста, сидели двое детей. Мальчик, бледный, с прилипшими ко лбу волосами, обнимал девочку помладше — рыжеватую, в грязном платьице. — Господи, — выдохнула Аня, роняя корзину. Мальчик, заслышав шаги, вскинул голову. В его глазах плескался страх. Он прижал к себе сестру крепче и отодвинулся. — Не бойтесь, — Аня медленно подошла ближе, опустилась на колени. — Я вас не обижу. Девочка всхлипнула и уткнулась в плечо брата. Её маленькие ручки дрожали. — Вы откуда здесь? Где ваши родители? — спросила Аня мягко. Мальчик молчал, не отрывая настороженного взгляда. Аня заметила, что его одежда была изорвана, а на щеке засохла грязь. — Меня Аня зовут. А вас как? Мальчик облизнул пересохшие губы. — Саша, — еле слышно произнёс он. — А сестрёнку? — Маша. Аня огляделась вокруг — никаких признаков взрослых. Только лес, гудящий от летних насекомых, да муравьи, торопливо несущие ветки к огромному муравейнику. — Вы голодные? — спросила она, понимая, что дети явно провели здесь не один час. Саша неуверенно кивнул. — Домой хотите? — У нас нет дома, — тихо сказал мальчик. Что-то больно кольнуло внутри. Аня прикусила губу, сдерживая подступившие слёзы. Двадцать лет — совсем ещё девчонка, а дома ждала только пустота. Родители ушли год назад — сначала отец, сгоревший за неделю от странной заморской болезни, а следом мать, не выдержавшая горя…

Аня забрала детей домой. По дороге Маша уснула у неё на руках, а Саша шёл рядом молча, но время от времени крепче сжимал её ладонь.

Деревенская изба встретила их тишиной и запахом печного тепла. Аня накормила детей тем, что было — картофель, кусочек хлеба, травяной чай с мёдом. Маша слабо улыбнулась и впервые прошептала:

— Вкусно.

Следующие дни прошли, как в тумане. Аня купала детей в большом тазу, вычёсывала колтуны из Машиных волос, шила из старой одежды обновки. Саша начал понемногу говорить, даже иногда улыбался.

Она не спрашивала, что с ними случилось. Боялась. И ждала, пока сами решат рассказать.

Однажды вечером, сидя у огня, Саша прошептал:

— Маму с папой унесла вода. Мы были в походе с ними… потом был ливень, буря… А потом — только лес.

Аня молча обняла его.

Прошло лето. Потом осень. Дети привыкли. Они называли её «Аня», потом — «тётя Аня», а ближе к зиме — просто «мама».

Соседи поначалу шептались: откуда у сироты дети? Но со временем замолчали. Видели — детки ухожены, улыбаются. А в деревне добрая душа всегда уважается.

Весной в деревню приехала комиссия — с вопросами, с бумагами. Кто-то донёс.

Аня тряслась от страха, но стояла за Сашу и Машу, как львица. Говорила просто, честно, без слёз, но с болью и решимостью. И, к её удивлению, одна женщина из комиссии, молчаливая и строгая, кивнула:

— Мы поможем с оформлением. Детям с вами хорошо.

Прошёл ещё год. Дом Ани наполнился детским смехом, звуками школьных заданий, запахом свежей выпечки и травяного чая. В саду появились качели. А в углу — фотография: Аня, Саша и Маша — обнимаются, улыбаются.

Однажды Маша спросила:

— Мам, а если бы ты тогда нас не нашла?..

Аня присела рядом, прижала её к себе.

— Тогда и меня бы никто не нашёл.

И лес, застывший за окном, как будто вздохнул: всё стало на свои места.