Медбрат согласился сыграть внука умирающей миллионерши. Не подозревая, что произойдет

 

Алексей оторвался от книги, которую внимательно читал в перерыве между делами, когда услышал необычное предложение от заведующего отделением. Игорь Дмитриевич подошёл к нему с серьёзным видом и произнёс:

 

— Слушай, Лёша, а ты бы не хотел немного подработать? Есть одно дело.

 

Молодой человек удивлённо посмотрел на начальника, аккуратно закрыл книгу и положил её на стол рядом с собой. Его взгляд выдавал лёгкое недоумение.

 

— Кто ж от денег откажется? — ответил он, слегка улыбнувшись. — Но если там что-то не совсем… — Алексей запнулся, пытаясь подобрать слова.

 

— Нет-нет, не беспокойся, — поспешил успокоить его Игорь Дмитриевич. — Я знаю тебя как человека принципиального. Здесь никакого обмана или чего-то противозаконного точно не будет. Честное слово.

 

Заведующий присел на стул напротив, взял книгу, которую только что читал Алексей, и бегло прочитал название на обложке.

 

— Ого, серьёзная литература! Значит, всё-таки решил снова поступать?

 

Алексей кивнул. В этот раз экзамены для поступления в институт он провалил. После смерти отца все планы рухнули, а болезнь матери заставила его полностью сосредоточиться на семье. Стать врачом было его мечтой с детства, поэтому он устроился санитаром в больницу — чтобы быть ближе к профессии, одновременно помогая маме и готовясь к следующему попытке.

 

Мама, конечно, возражала. Она говорила, что они как-нибудь справятся без дополнительных доходов, и настаивала, чтобы сын учился дома, сосредоточившись на подготовке. Но Алексей был уверен, что выбранный им путь правильный. Он хотел понять медицину изнутри, наблюдая за работой врачей, медсестёр и других сотрудников больницы.

 

— Да, обязательно поступлю, — твёрдо сказал он. — А что за предложение?

 

Игорь Дмитриевич задумчиво посмотрел на молодого человека и начал объяснять:

 

— Понимаешь, у нас в отделении сейчас лежит пожилая женщина. Ей осталось недолго. Она состоятельная, одинокая, но в душе очень трогательная. Когда-то у неё был сын. У сына была девушка, но потом они расстались. Сын давно умер, и старушка уверена, что где-то у неё есть внук. Но найти его она так и не смогла.

 

— Подробностей я особо не знаю, — продолжил Игорь Дмитриевич, — но ей так хочется верить, что внук жив и может прийти к ней. Она даже не знает, где искать его. Просто чувствует, что он существует.

 

Алексей нахмурился, пытаясь понять, куда клонит начальник.

 

— То есть вы хотите, чтобы я нашёл этого внука? Это же практически невозможно.

 

Игорь Дмитриевич рассмеялся:

 

— Ну, Лёша, ты хоть и смышлёный парень, но такое тебе явно не под силу. Да и времени у нас нет.

 

Алексей ещё больше засомневался.

 

— Тогда что вы предлагаете?

 

— Вот именно об этом я и хочу поговорить, — сказал заведующий, становясь серьёзным. — Хочу предложить тебе сыграть роль её внука. Мы оба знаем, что это обман, но иногда маленькая ложь во благо может принести огромное счастье. Ей осталось совсем немного — пара недель, может, чуть больше. Почему бы не сделать последние дни её жизни светлее?

 

— Обман ради блага? — уточнил Алексей, склонив голову набок.

 

Игорь Дмитриевич подошёл к окну и задумчиво посмотрел на улицу.

 

— А ты как считаешь? Эта женщина сделала много для нашей больницы. На её пожертвования мы купили новое оборудование, которое спасает жизни. Неужели мы не можем хотя бы немного скрасить её последние дни? Она ведь совсем одна.

 

Алексей задумался. Он понимал, что предложение действительно направлено на благо, но внутренне чувствовал некую неуверенность.

 

— Возможно, вы правы. Но почему именно я?

 

— Всё просто. У нас нет никого более подходящего. Ты молодой, располагающий, и главное — ты работаешь здесь, внутри больницы. Это позволит нам сохранить ситуацию под контролем. Выносить этот «спектакль» за пределы больницы мы не будем.

 

— Хорошо, убедили, — наконец согласился Алексей. — Но как мы ей объясним, что внук вдруг нашёлся?

 

— Все необходимые подробности я предоставлю. Тебе нужно будет лишь выучить основные моменты её истории. А пока подготовим почву.

 

Несколько дней ушло на подготовку. Информации о предполагаемом внуке было немного. Родители умерли, мальчишку определили в детский дом, а дальше его след потерялся. Для Алексея это было идеально: история простая, без лишних деталей. Чтобы не вызвать подозрений, ему дали выходные на время «спектакля». Было важно, чтобы старушка случайно не увидела его со шваброй или в униформе санитара.

 

Вечером того же дня Алексей… …стоял у палаты с букетом васильков и тревожно глядел на дверь. Внутри — та самая женщина, Маргарита Аркадьевна, лежала в палате у окна, в белоснежной ночной рубашке, укутанная в тонкое одеяло, будто сама жизнь уже отступила на второй план, оставив её лишь с воспоминаниями.

 

Сердце Алексея колотилось, как перед операцией. Хотя внешне он держался спокойно, внутри бушевала буря: “А вдруг она что-то заподозрит? А вдруг поймёт, что я — не тот, кого ждала?”

 

Игорь Дмитриевич вышел из палаты, тихо прикрыл за собой дверь и сказал:

 

— Она в порядке. Сегодня как раз говорила, что чувствует приближение чуда. Впервые за много дней у неё появился аппетит. Это твой шанс, Лёша. Она ждёт тебя.

 

— А если она задаст вопрос, на который я не знаю ответа?

 

— Просто слушай её. Ей не ответы нужны, а тепло. Дай ей это, — и, положив руку ему на плечо, добавил: — У тебя получится.

 

Алексей глубоко вдохнул и вошёл.

 

В палате было тихо, только тикали часы, и с улицы доносились далёкие звуки вечернего города. Старушка медленно повернула голову и посмотрела на него. В её глазах вспыхнуло то, что нельзя сыграть или подделать: надежда.

 

— …Лёша? — с трудом выдохнула она.

 

Он замер. Имя совпало. Никто ему не говорил, как звали её настоящего внука. Это могло быть совпадение. А может — судьба?

 

— Да, бабушка… — тихо произнёс он, опускаясь на край кровати и осторожно беря её руку. — Это я.

 

Слёзы блеснули в её глазах. Она провела ладонью по его щеке, как будто стараясь убедиться, что он настоящий.

 

— Я так долго ждала тебя, — прошептала она. — Каждый день молилась, чтобы ты нашёл меня. Спасибо, что пришёл…

 

Алексей не мог говорить. Что-то тёплое, неуловимое наполняло грудь — смесь сострадания, вины и чего-то более глубокого, личного. Ему вдруг стало всё равно, что это было началом спектакля. В этот момент всё казалось настоящим.

 

Он провёл с ней почти два часа. Она рассказывала о своём сыне, о доме у моря, где он бегал босиком, о старых книгах и оладьях с мёдом. Алексей слушал, улыбался, смеялся, и даже рассказывал о себе — как будто на самом деле вырос сиротой и только сейчас нашёл корни.

 

Когда он вышел из палаты, в коридоре было уже темно. Игорь Дмитриевич встретил его взглядом.

 

— Ну?

 

Алексей тихо ответил:

 

— Я не знаю, что это было… но чувствую, будто действительно побывал у своей бабушки.

 

И он не подозревал, что уже на следующее утро в больницу приедет адвокат с завещанием, в котором имя “внука Алексея” будет вписано с точным

паспортным номером и датой рождения. Как если бы Маргарита Аркадьевна знала, кого именно она ждёт…

…Алексей стоял, словно громом поражённый, держа в руках копию завещания. Бумага дрожала в его пальцах, и он раз за разом перечитывал одну и ту же строку, не в силах поверить:

 

«…всё имущество, движимое и недвижимое, а также банковские активы передаются моему единственному внуку — Алексею Павловичу Рогову, 15 апреля 2003 года рождения, паспорт серия…»

 

Это было невозможно. Он действительно родился 15 апреля 2003 года. Это его полное имя. И даже серия паспорта — всё совпадало до последней цифры. Алексей почувствовал, как внутри поднимается волна тревоги, сменяющаяся холодным оцепенением.

 

— Это какая-то ошибка… — прошептал он, глядя на адвоката, мужчину средних лет с густыми бровями и ровным голосом.

 

— Никакой ошибки, — спокойно ответил тот. — Госпожа Маргарита Аркадьевна всё оформила при полном здравии, несколько недель назад. Она чётко указала ваши данные, и нотариус подтвердил всё надлежащим образом. Видимо, она знала больше, чем казалось.

 

— Но… Я ведь… Я не её внук, — Алексей отступил на шаг, словно отталкивая от себя чужое наследие. — Это всё было игрой. Подарить ей спокойствие, надежду… я не хотел… — он не мог закончить.

 

Адвокат задумчиво посмотрел на него, затем достал из портфеля запечатанный конверт и протянул Алексею.

 

— Она велела отдать это лично вам. Только после её смерти.

 

С дрожью в пальцах Алексей вскрыл конверт. Внутри было короткое письмо, написанное неуверенным, но разборчивым почерком:

 

> «Мой милый Лёша,

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. И ты всё знаешь.

Ты думаешь, что всё это было игрой. Но я чувствовала. С первого мгновения.

У тебя глаза моего сына. И та же доброта в голосе.

Я давно знала, что он где-то тебя оставил. Я искала. Но когда ты вошёл, я поняла — это ты.

Я не нуждаюсь в ДНК или справках. Сердце не ошибается.

Если ты примешь моё наследие — живи честно. Помогай людям. И помни — ты больше не один.

С любовью, твоя бабушка,

Маргарита»

 

 

 

Алексей долго сидел в холле, держа письмо в руках. Всё вокруг стало вдруг другим. Ему казалось, что всё, что было — случайность. Но теперь он не был в этом уверен.

 

Может, это не он сыграл роль.

Может, это жизнь разыграла сцену, в которой правда пряталась в самой неожиданной роли.

 

 

—

 

В следующие дни Алексею предстояло многое: нотариусы, журналисты, родня, о которой он не знал, и которую внезапно «обнаружили». Но самым трудным стало — принять: не роль, а свою новую судьбу. Своё прошлое. И возможно — свою бабушку.