Моя мачеха думала, что всё предусмотрела, когда заперла меня, чтобы я не попала на свадьбу. Но одна маленькая деталь, которую она упустила, превратила её «идеальный день» в настоящий кошмар. Поверь, я до сих пор едва могу в это поверить.

 

Мне тридцать. Моему отцу — шестьдесят один. Примерно три месяца назад он сообщил мне, что собирается снова жениться.

 

— На Дане! — с сияющими глазами сказал он. — У нас будет камерная церемония, только родные и пара друзей.

 

Дана… Ей под пятьдесят. Она ходит на каблуках, будто с ними родилась. Разговаривает так, будто всё время что-то рекламирует. Я клянусь, она состоит на семьдесят процентов из ботокса и на тридцать — из дурных предчувствий.

 

Я никогда её не ненавидела. Я правда старалась. Смеялась над её неудачными шутками. Ела её сухую, пережаренную лазанью с улыбкой. Даже подарила ей красивый шарф на Рождество. Она так его ни разу и не надела.

 

С самого начала было понятно: я ей не нравлюсь. Не прямо — нет, слишком откровенно. Но через мелочи. Через тысячи мелочей.

 

Каждый раз, когда мы с папой начинали сближаться — вспоминали что-то или смотрели глупые комедии, — Дана вдруг заболевала. Кашляла. Жаловалась на мигрень. Один раз — на пищевое отравление. Причём дважды за неделю.

 

Папа говорил: — Она просто чувствительная, милая. Ты же знаешь, какой у неё желудок.

 

Ага. Очень чувствительный — особенно к чужому вниманию.

 

Она обращалась со мной как с призраком. Не как с дочерью. Даже не как с человеком. Скорее, как с напоминанием о прошлом, которое она хотела забыть. И всё же я приходила. На каждый праздник. На каждый звонок в воскресенье. На каждый день рождения.

 

А потом папа сделал «важное» объявление: — Мы назначили дату! — радостно сказал он. — В следующем месяце. Мы с Даной женимся!

 

— Здорово, пап, — натянуто улыбнулась я по телефону. — Я рада за вас.

 

— Она хочет, чтобы всё прошло скромно. Ты же знаешь её. Только самые близкие.

 

— Конечно, — ответила я. — Главное, чтобы вы были счастливы.

 

Я так и не получила приглашения. Ни открытки. Ни СМС. От Даны — ничего. Но я не стала устраивать сцен. Подумала: в её стиле. И всё равно — я хотела поддержать отца.

 

Я купила нежно-голубое платье. Подобрала туфли. Взяла отгул на пятницу, чтобы приехать пораньше и помочь — расставить стулья, может.

 

За две недели до свадьбы папа позвонил: — Дана говорит, тебе стоит остановиться у нас. Не трать деньги на отель.

 

Я удивилась: — Это она предложила?

 

— Да, она настаивает. Хочет, чтобы тебе было удобно.

 

Хм. Странно. Не похоже на неё. Но я не стала спорить.

 

— Хорошо, — сказала я. — Приеду в пятницу вечером.

 

Так и вышло. Я приехала около семи.

 

Дана открыла дверь с натянутой улыбкой: — Доехала нормально?

 

— Да, — ответила я, занося чемодан.

 

Она предложила чашку почти холодного чая и провела в гостевую.

 

— Ванная в конце коридора. Постарайся не шуметь — завтра важный день.

 

Она ушла. Через минуту появился папа — в тапочках, в спортивных штанах.

 

— Привет, милая, — обнял он меня. — Я так рад, что ты приехала.

 

Мы сели на диван и вспоминали поездки, как когда-то застряли в Кентукки.

 

К полуночи я пошла спать. Улыбалась. Надеялась. Даже не представляла, что ждёт меня утром.

 

Я проснулась немного нервной, но воодушевлённой. Сегодня папа женится. Как бы я ни относилась к Дане, для него это важный день.

 

Я потянулась за телефоном… его не было.

 

Странно. Наверное, оставила на кухне на зарядке. Спокойно — пойду проверю.

 

Кухня — пуста. Телефона нет. Ни кофе. Ни звуков. Ни запаха еды. Дом — будто вымер.

 

Крючок для ключей — пуст. У меня в животе сжалось.

 

Я проверила двери — все закрыты. Засовы. Замки. Окна — то же самое.

 

— Дана? — позвала я.

 

Тишина.

 

Постучала в её дверь. Тишина. Сильнее:

 

— Дана?! Ты там?

 

Молчание.

 

На кухонном столе — стикер. Жёлтый. Ровный почерк Даны:

 

> «Не принимай на свой счёт. Просто это не твой день.»

 

 

 

Я замерла. Она заперла меня. Забрала телефон. Ключи. Голос. Словно я — помеха, которую нужно убрать.

 

Руки тряслись. Я орала её имя. Билась в стены. Металась по дому. Платье, тушь, слёзы — всё перемешалось.

 

И тут… я вспомнила.

 

Она забрала телефон. Но не забрала мои Apple Watch.

 

Я стучала по экрану изо всех сил. Крошечная клавиатура казалась невозможной. Но я смогла. Написала Лизе — подруге, которая живёт в двадцати минутах.

 

> «SOS. Дана заперла меня. Вызови полицию. Я у папы. Срочно.»

 

 

 

Сердце грохотало. Через секунду часы завибрировали:

 

> «Принято. Еду. Полицию вызвала.»

 

 

 

Я села на пол. Обняла колени. Дыхание сбилось. Пять минут? Десять? Вечность?

 

И вдруг — стук в дверь.

 

— Полиция! Откройте!

 

Я вскочила:

 

— Я здесь! Меня заперли!

 

Через минуту замок взломали. Вбежали двое офицеров. И Лиза — бледная, в слезах:

 

— Боже, ты в порядке?!

 

Я кивнула. Хотя сама не знала, правда ли это.

 

 

—

 

Позже мы узнали: свадьба была в загородном доме подруги Даны. Она сказала отцу, что я уехала «по делам», чтобы не портить ему день «мелочами».

 

Когда он вернулся и увидел полицейскую ленту, Лизу — он побледнел.

 

— Где она? Где моя дочь?!

 

Он ворвался в дом. Нашёл меня на полу с пустой чашкой — той самой, что дала Дана.

 

Он опустился на колени:

 

— Прости меня… Она сказала…

 

Я смотрела на него. Понимала: он потерял связь с нами. С собой. Со мной.

 

— Папа, — прошептала я. — Это не твоя вина. Но теперь ты знаешь.

 

 

—

 

Он отменил медовый месяц. Не сказал Дане ни слова. Просто исчез.

 

Через неделю подал на аннулирование брака.

 

— Я женился на лжи, — сказал он.

 

А я?

 

Я вернулась домой. Сильнее. Свободнее.

 

И да — Дана забыла ещё кое-что:

 

У меня есть голос.

 

Я написала обо всём в соцсетях. История разлетелась. Хэштег #ЭтоНеТвойДень стал вирусным.

 

Тысячи женщин писали мне. Они тоже были заперты. Заткнуты. Игнорированы. Но теперь — нет.

 

Мачеха хотела, чтобы я исчезла.

 

Вместо этого… я стала слышнее, чем когда-либо.

 

 

—

 

Через пару недель мне пришло сообщение. Не от журналистов. Не от Лизы. От папы:

 

> «Можно я приеду? Просто обнять. Без слов. Просто быть рядом.»

 

 

 

Я расплакалась. Потому что в этих словах — всё, чего мне так не хватало: его сердце. Его выбор.

 

 

—

 

Он приехал. С ромашками — моими любимыми.

 

Мы стояли у двери. Молча. И просто плакали.

 

— Прости, что выбрал не ту сторону, — прошептал он.

 

— Ты выбрал. Сейчас. И этого достаточно, — ответила я.

 

 

—

 

Всё стало другим. Мы снова вместе ходили в кино. Смеялись над глупыми фильмами. Он предложил съездить в Кентукки — к той самой заправке.

 

Я согласилась.

 

Я за рулём. Он — с пледом. Рассказывает глупости из молодости. И я понимаю:

 

Справедливость — не в наказании. А в том, чтобы вернуть потерянное.

 

Что будет дальше — не знаю. Что с Даной — тоже. Будет ли новая любовь — не важно.

 

Я то

чно знаю: у него есть я. А у меня — он.

 

И, может быть, это и был мой день.

 

Не с цветами и платьями. А день, когда меня услышали. Обняли. Выбрали.

 

А всё остальное — просто фон.

 

#ЭтоБылМойДень

#ЭтоБылаЯ

❤️