Муж, бросив жену, не ожидал, что любоvniца придёт к бывшей с предложением, от которого она не смогла отказаться

 

Ирина сидела на кухне, бездумно помешивая давно остывший чай. С улицы донёсся знакомый звук автомобильного двигателя — Андрей вернулся с работы. И не один, судя по приглушённым голосам, доносившимся из подъезда. Она поморщилась — компания была совсем некстати. Но, может, это и к лучшему. Так даже естественнее.

 

Ключ повернулся в замке, и в прихожей раздался громкий голос мужа:

 

— Проходи, Игорёк! Не разувайся, у нас тут не музей.

 

Дверь хлопнула. Ирина глубоко вздохнула и вышла в прихожую. Андрей, раскрасневшийся от холода, стряхивал снег с воротника куртки. Рядом переминался с ноги на ногу Игорь — давний друг мужа, с которым тот работал в одной компании уже лет десять.

 

— О, Ириша! — широко улыбнулся Андрей. — А я думал, ты ещё на работе. Мы с решили посидеть, отметить конец рабочей недели. Не против?

 

Ирина посмотрела мужу прямо в глаза и спокойно спросила:

 

— Когда ты собирался мне сказать о разводе?

 

Тишина, повисшая в прихожей, казалась почти осязаемой. Андрей замер с курткой в руках, а затем его лицо исказилось в неестественной улыбке.

 

— Ты чего, Ирка? — он громко рассмеялся, поворачиваясь к другу. — Слышь, моя жёнушка шутки отмачивает! Придумала тоже — развод!

 

Он подмигнул Игорю, словно приглашая разделить веселье, но тот неловко улыбнулся, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

 

— Я не шучу, — голос жены оставался спокойным, хотя внутри всё дрожало. — Я сегодня говорила с твоей матерью. Людмила Петровна решила поставить меня в известность. Очень мило с её стороны — позвонила, сказала, что мне пора «освободить жилплощадь». А потом ещё и Яна добавила, что ты уже консультировался с юристом. И только я, дура последняя, ни о чём не знаю.

 

Игорь кашлянул и попятился к двери:

 

— Слушай, я, наверное, пойду. У вас тут, кажется, семейные вопросы…

 

— Да ладно тебе, — Андрей снова попытался изобразить беззаботность, но его улыбка окончательно превратилась в гримасу. — Сейчас всё выясним и…

 

— Нет-нет, я точно лишний, — Игорь уже открывал дверь. — Созвонимся завтра, ладно?

 

Не дожидаясь ответа, он выскользнул в подъезд, и дверь за ним захлопнулась.

 

Как только они остались одни, лицо Андрея мгновенно изменилось. Улыбка исчезла, а глаза сузились.

 

— Какого черта ты устраиваешь сцены при посторонних? — процедил он, швыряя куртку на вешалку. — Нельзя было дождаться, пока мы останемся одни?

 

— А ты бы предпочёл, чтобы я продолжала играть роль счастливой жены, пока ты за моей спиной готовишь развод? — в этот момент Ирине захотелось чем-то запустить в мужа, а лучше дать по его физиономии. — Сколько ещё ты собирался меня дурить?

 

Андрей прошёл мимо неё на кухню, достал из холодильника бутылку пива и с громким щелчком открыл её.

 

— А что, надо было торжественно объявить? «Дорогая, я решил с тобой развестись, давай отметим это дело»? — он сделал большой глоток и насмешливо посмотрел на жену. — Не вижу смысла в этих драматических объяснениях. Всё равно к этому шло.

 

— К этому шло? — Ирине показалось, что она вот-вот задохнется. — А мне казалось, что у нас нормальная семья! Десять лет брака, и вдруг я узнаю о разводе от свекрови!

 

— Ну да, конечно, «нормальная семья», — Андрей презрительно фыркнул. — Знаешь, курица, я честно пытался. Но что ты можешь мне дать? Прихожу домой — всё одно и то же. Ужин, телевизор, спать. Как на грёбаной карусели! Ни развития, ни амбиций — просто бестолковая баба, застрявшая в своём маленьком мирке.

 

— Что?! — вот теперь после слова баба, ей точно захотелось дать ему пощечину. — Я бестолковая? Это я готовлю, убираю, стираю, планирую все наши поездки и встречи с друзьями! А ты только и делаешь, что работаешь! И ноешь!

 

— Вот именно! — Андрей грохнул бутылкой по столу. — Я работаю! Я зарабатываю деньги, пока ты возишься с этими своими «домашними обязанностями». Подумаешь, великое достижение — постирать носки и сварить суп! Любая домработница с этим справится!

 

— Тогда почему бы тебе не нанять домработницу вместо того, чтобы заводить жену? — парировала Ирина. — Может, потому, что домработницы не ложатся с тобой в постель и не терпят твои закидоны?

 

— Насчёт постели, — Андрей скривился в злой усмешке, — это отдельный разговор. Знаешь, что хуже всего? Даже в кровати ты такая же пресная, как и во всём остальном.

 

От такой наглости, плечи Ирины непроизвольно вздрогнули.

 

— Никогда не жаловался раньше, — сказала она ледяным тоном.

 

— А смысл? — Андрей развёл руками. — Ты бы опять начала ныть и обижаться. Проще было искать удовольствие на стороне.

 

Ирина замерла, пытаясь осмыслить услышанное.

 

— Повтори!

 

Андрей понял, что проговорился, но теперь уже отступать было поздно. Его губы растянулись в саркастической улыбке.

 

— А ты думала, я три года подряд задерживаюсь на работе из-за совещаний? Боже, какая же ты наивная! У меня уже три года есть баба. И пусть она не ахти какая умница, зато в постели — настоящая королева!

 

Эти слова ударили больнее, чем Ирина могла предположить. Она словно окаменела, не в силах вымолвить ни слова. Три года — треть их брака. Всё это время она строила планы на будущее, мечтала о детях, а он…

 

— Вот как, — наконец произнесла она, и собственный голос показался ей чужим. — Что ж, спасибо за откровенность.

 

Без лишних слов она прошла в спальню, достала из шкафа чемодан и начала методично складывать в него мужские вещи.

 

— Что ты делаешь? — Андрей появился в дверях, удивлённо наблюдая за её действиями.

 

— Собираю твои шмотки, — спокойно ответила Ирина, складывая его рубашки. — Раз уж ты решил развестись, не вижу смысла держать тебя около себя.

 

— Погоди-ка, — он нахмурился, — с чего ты взяла, что это я должен съезжать? Никуда я не уйду.

 

Ирина остановилась и посмотрела на него с холодной ясностью во взгляде.

 

— Эта квартира принадлежит мне. Я купила её до нашего брака. Ты здесь — пустое место. Просто жилец, как кот которому я по доброте душевной позволила тут обитать. А теперь разрешение аннулировано.

 

— Ты не можешь меня выгнать! — в его голосе смешались гнев и растерянность. — У нас общий бюджет, я вкладывался в ремонт, в мебель!

 

— А доказательства у тебя есть? — Ирина вскинула бровь. — Чеки? Договоры? Расписки? Нет? Какая жалость. Тогда вот тебе чемодан, вот вещи — и на выход. Можешь отправляться к своей любовнице. Или к мамочке, которая так любезно сообщила мне о ваших планах…

 

На следующее утро Ирине показалось, что минувшая ночь была просто кошмаром. Но чемодан в углу спальни и пустота в душе напоминали: всё было взаправду. Андрей ушёл, хлопнув дверью и проклиная её, и в этом тоже не было трагедии — лишь облегчение.

 

Прошло два дня. Телефон молчал. Ни Андрей, ни его “королева постели” не пытались выйти на связь. Ирина была уверена, что впереди — затяжная боль, скандалы, дележ имущества. Она не ожидала, что всё изменится с одним звонком в дверь.

 

На пороге стояла Яна — та самая любовница. Молодая, эффектная, с холёным лицом и равнодушными глазами. Только сейчас в её взгляде промелькнуло что-то новое: растерянность.

 

— Можно поговорить? — спросила она тихо, без вызова.

 

Ирина сдержала порыв захлопнуть дверь. Отступила, впуская её в квартиру, — когда-то и эта женщина была здесь, за её спиной, в её жизни.

 

— Быстро, — коротко бросила Ирина. — Чего тебе?

 

Яна прошла на кухню, где всё ещё стояла чашка с тем самым остывшим чаем. Она не села, не стала юлить.

 

— Я узнала правду. Совсем недавно, — сказала она. — Про вас. Про то, как он с тобой обращался. Про его бесконечные игры.

 

— И что теперь? — Ирина сложила руки на груди. — Сожалеешь? Надеялась, что ты будешь исключением?

 

— Я была беременна, — тихо произнесла Яна. — Он был счастлив. Почти месяц. А потом сказал, что не готов. Что “уже есть один чемодан с проблемами”, — это он про тебя. — Я сделала аборт. Он настоял.

 

Ирина почувствовала, как дрогнули ноги, но осталась стоять. Ни капли жалости — только пустота. Яна говорила дальше:

 

— Он не любит никого. Ни тебя, ни меня. Только себя. Но я не за этим пришла.

 

Она достала из сумки документы. Ирина взяла их, не веря глазам — нотариальное согласие на отказ Яны от совместного имущества с Андреем. А также… признание долга — расписка, в которой Андрей обещал вернуть крупную сумму, взятую у неё “на развитие бизнеса”.

 

— Что это?

 

— Он просил на машину. Сказал, что “жена не должна знать”. Деньги были моими. Теперь — твои. Он сбежал, и я не хочу за ним бегать. Но ты заслужила больше, чем он. Пусть хоть так.

 

— Почему ты это делаешь? — голос Ирины дрогнул впервые.

 

Яна посмотрела в глаза и едва улыбнулась.

 

— Потому что ты сильная. И потому что он считал тебя слабой. А я устала быть оружием в чьих-то руках. Это мой способ выйти из игры.

 

Она развернулась и ушла, не дожидаясь благодарности. За ней закрылась дверь — на этот раз по-настоящему.

 

Ирина осталась в тишине. С бумагами в руках, с новым осознанием — конец оказался началом. Началом её свободы. И как бы больно ни было, впервые за долгое время она чувствовала: впереди — не страх, а свет.

 

Глава последняя: Возвращение — слишком поздно

 

Прошёл месяц. Зима медленно сдавалась, и в окнах всё чаще появлялся солнечный свет. Ирина снова вставала по утрам без чувства тревоги. Каждый день она находила что-то новое: книгу, в которой смеялась вслух; прогулку по набережной, где можно было дышать полной грудью; утренний кофе, который пах свободой, а не упрёками.

 

Она обновила квартиру — перекрасила стены, сменила шторы, убрала всё, что напоминало об Андрее. Даже запах его парфюма исчез. Вместе с ним ушло и ощущение, будто она живёт в чьей-то тени.

 

Она вернулась на курсы дизайна интерьеров, которые когда-то бросила ради “семейного очага”, и с каждой новой лекцией чувствовала, как просыпается та самая девочка, которой когда-то хотелось творить, а не только варить борщ.

 

Однажды вечером раздался звонок в дверь.

 

— Кто там? — Ирина не ожидала гостей.

 

— Это я… — голос был хриплым, будто выкуренным. — Андрей.

 

Она открыла — не потому, что ждала, а потому, что уже ничего не боялась.

 

Он стоял на пороге помятый, небритый, с потухшим взглядом. Тот самый уверенный в себе мужчина исчез. Вместо него — растерянный человек с пакетом в руках.

 

— Можно войти?

 

— Нет, — твёрдо ответила Ирина. — Говори здесь.

 

Он сглотнул.

 

— Я… Я был идиотом. Я всё испортил. Яна… ушла. Без объяснений. Оставила мне только записку: «Научись быть человеком». А я… Я скучаю по тебе, Ирина.

 

Она посмотрела на него спокойно. Ни боли, ни злости — только удивление, что когда-то он вызывал в ней бурю чувств.

 

— Знаешь, Андрей, ты прав: ты всё испортил. И теперь у нас ничего нет — ни любви, ни уважения, ни прошлого, которое можно спасти. Ты больше не часть моей жизни.

 

Он попытался улыбнуться:

 

— Но… ты же говорила, что любишь меня. Мы были вместе десять лет…

 

— Я любила. Но теперь я люблю себя больше. А ты… — она взглянула на его пустой взгляд — ты теперь чужой.

 

Дверь захлопнулась перед его лицом.

 

А Ирина, возвращаясь к себе, включила музыку и достала из папки макет новой кухни, над которой работала для первого клиента. Впереди был проект. Новый день. Новая

жизнь.

 

И она знала: назад — никогда.