— Не работала, детей рожала — вот и живи как хочешь! — сказал муж после развода, но быстро пожалел.😲😳

 

— Ты опять мусор в коридоре оставляешь? — Артём стоял в пальто, с сумкой в руке. — Я весь день на работе, вечером в магазин, и ещё должен твой бардак разгребать?

 

— Ведро полное было, я завязала и поставила пакет. А потом с Санькой возилась, он с температурой… — Оля поправила резинку на рукаве и устало вздохнула. — Не успела.

 

— Ты ничего не успеваешь. Уже который год. Трое детей, да? Так можно же и мозги включать иногда.

 

— Я включаю. Только некоторые не хотят этого замечать.

 

— Ну да. Ты занята. Пюре, горшки, садик, школа… Это же так сложно. А я, значит, не устаю?

 

— Я не говорю, что ты не устаёшь, — она говорила тихо, сдержанно. — Просто, может, ты не понимаешь, каково это — не спать нормально уже год. А потом ещё улыбаться с утра.

 

— Ты сама выбрала. Сама же хотела сидеть дома. Ты же мечтала о детях.

 

— И что?

— А то. Хотела — вот и получи. Я больше не могу.

 

— Что значит “не можешь”?

 

— Всё. Я ухожу.

 

— Это ты сейчас что, шутку такую придумал?

 

— Нет, Оля. Я серьёзно. Я снял квартиру, завтра перевезу остатки своих вещей. Всё. Мы взрослые люди, давай без истерик. Я хочу начать жить нормально.

 

— А это что тогда было? Не жизнь?

 

— Это… какое-то болото. Я устал. Ты устала. Всё. Надо выбираться.

 

— А дети?

 

— Я не от детей ухожу. Я ухожу от… этого. От вечной усталости, от нытья, от себя, может. Я не знаю. Я не хочу больше так.

 

Оля долго молчала. В комнате раздался детский кашель.

 

— Ты бросаешь троих детей, потому что тебе скучно?

 

— Не переворачивай. Я их люблю. Буду навещать, алименты платить. Всё, как положено.

 

— Алименты? Это ты серьёзно?

 

— Ну а что ты хочешь? Я не миллионер. Но я сделаю, как надо. Только жить мы теперь будем отдельно.

 

— Жить отдельно… — она повторила, словно пробовала вкус нового слова. — А ты думаешь, это легко? Я с тремя детьми одна?

— Миллионы так живут. Ты справишься. Сильная же женщина.

 

— Артём…

 

— Всё, Оль. Я пошёл. Не хочу сцен. Чем быстрее, тем легче. Для всех.

 

Он ушёл. Просто развернулся и вышел. Без слёз. Без объятий с детьми. Без оглядки.

 

После того, как дверь за ним закрылась, Оля не плакала. Прошла на кухню и достала кастрюлю — ставить макароны. Старший, Илья, стоял в проёме.

 

— Мама, папа что, ушёл?

 

— Ушёл.

 

— Он вернётся?

 

— Не знаю, Илюш. Пока не вернётся.

 

— А почему?

 

— Потому что взрослые иногда поступают глупо. Даже если считают, что делают правильно.

 

— Он нас больше не любит?

 

— Он любит. Но это не значит, что он умеет быть с нами. Это сложно объяснить.

 

— Я не хочу, чтобы он уходил.

 

— Я тоже не хочу. Но он ушёл.

 

Средняя, Катя, вбежала в комнату босиком.

 

— А папа скоро придёт?

 

— Не скоро.

 

— А почему?

 

— Потому что он решил пожить один.

 

— А можно я поживу с ним?

 

Оля накрыла ладонью лицо. Потом собралась…

…потом собралась, выдохнула и присела на корточки перед Катей.

 

— Зайка, он вас очень любит. Но пока так нельзя. Папа должен сначала сам с собой разобраться. А потом мы посмотрим.

 

— А если он совсем про нас забудет? — Катя всхлипнула, уткнувшись носом в мамино плечо.

 

— Не забудет. Он не плохой. Просто потерялся. Иногда взрослые тоже теряются. Но потом находят дорогу обратно. Или хотя бы учатся идти по-новому.

 

Катя кивнула, хотя, похоже, не совсем поняла. А Оля нежно прижала её к себе, чувствуя, как трещит от усталости спина, как горят глаза, как где-то внутри поднимается что-то новое — твёрдое, холодное и неожиданно ясное.

 

Он ушёл. Значит, теперь всё на ней. И это не выбор. Это — реальность.

 

На следующий день она проснулась раньше обычного. Тихо выбралась из-под одеяла, чтобы не разбудить Сашку. На кухне было темно и тихо. Но впервые за долгое время эта тишина не давила, а наоборот — будто дышала вместе с ней.

 

Оля села за стол, достала блокнот. Написала:

 

**”План:

 

1. Садик — подать заявление на младшего.

 

 

2. Найти подработку — дистанционно или по вечерам.

 

 

3. Разобраться с пособиями.

 

 

4. Не забывать: я справлюсь.”**

 

 

 

Она положила ручку, провела рукой по лицу, взъерошила волосы. В голове мелькнул голос Артёма: «Ты ничего не успеваешь. Уже который год». — А ведь теперь — всё наоборот. Теперь она будет успевать. Потому что больше не нужно ждать, надеяться, просить.

 

Теперь — только вперёд.

 

Сзади послышался тихий шорох. Илья стоял в дверях, заспанный, с мятой пижамой.

 

— Мам… А мы справимся?

 

Оля улыбнулась. Настояще, впервые за долгое время. Медленно, уверенно.

 

— Конечно, Илюш. Мы ведь команда. А команда всегда справляется.

 

И он подошёл, обнял её, положив голову ей на плечо. И в этот момент Оля поняла: она не одна. И никогда уже не будет.