Нина Петровна стояла посреди участка, опираясь на лопату. Шестьдесят пять лет, а спина всё ещё прямая. Только руки с выступающими венами выдавали её возраст. Виктор, её муж, ушёл из жизни этой зимой. Двадцать семь лет они вместе возделывали этот участок. А теперь она здесь одна.

 

Нина окинула взглядом дачу. Повсюду следы зимы — опавшие ветки, прошлогодняя листва. Теплица требовала ремонта — две рамы треснули под тяжестью снега. Нужно было вскопать грядки.

 

— Ну и как я со всем этим справлюсь? — пробормотала она, вытирая пот со лба.

 

Нина Петровна достала телефон из кармана куртки. Набрала номер сына.

 

— Алёша, здравствуй, сынок.

 

— Привет, мам, — голос Алексея звучал немного напряжённо. — Ты как там?

 

— Да вот, на даче я. Тут работы невпроворот. Может, приедете с Мариной на выходных? Помочь бы надо. Теплицу подлатать, мусор убрать, грядки вскопать.

 

Пауза на другом конце провода затянулась.

 

— Мам, у нас тут завал на работе. Проект горит, начальство требует результаты к понедельнику. Никак не получится.

 

— А Маринка что? Может, она с детьми приедет? Воздухом подышат.

 

— У Маришки мигрень третий день. Лежит с компрессом. А детей одних ты не потянешь, сама знаешь, какие они непоседы.

 

Нина Петровна вздохнула.

 

— Ладно, сынок. Выздоравливайте. Я тут потихоньку сама.

 

— Прости, мам. Может, через недельку выберемся.

 

Нина Петровна положила телефон обратно в карман. Это был уже третий разговор за месяц с одним и тем же результатом.

 

Она медленно побрела к сараю за граблями. Женщине было очень обидно. Каждую зиму Алёша с Мариной и детьми с удовольствием брали банки с закатками урожая с этой дачи. Огурчики маринованные, помидорчики, компоты, варенье, салаты.

 

— По сорок банок брали, — покачала головой Нина Петровна. — А приехать помочь — времени нет.

 

Она вспомнила, как в январе привезла им очередную партию заготовок. Марина так радовалась:

 

— Ой, ваши огурчики — это что-то! Петя вчера целую банку умял. А помидорки какие! В магазине таких не купишь.

 

А в феврале, когда привезла варенье:

 

— Нина Петровна, вы волшебница! Это варенье из чёрной смородины — просто чудо. Дети только ваше едят, на магазинное даже не смотрят.

 

Нина Петровна усмехнулась, вспоминая эти разговоры. Взяла грабли и начала собирать прошлогоднюю листву.

 

К обеду спина нещадно болела. Она присела на скамейку возле дома, достала бутерброды и термос с чаем. Раньше они с Виктором всегда обедали вместе. Он шутил, она смеялась. Теперь тишина давила.

 

Нина отложила недоеденный бутерброд. Аппетит пропал.

 

Вечером, когда она уже собиралась уезжать, позвонила соседка Галина Ивановна.

 

— Нина, ты ещё на даче? Зайди на минутку.

 

Галина, ровесница Нины Петровны, жила на соседнем участке. Она тоже была вдовой, уже пять лет жила одна.

 

— Смотри, кого я привезла, — улыбнулась Галина, открывая дверь. На веранде сидели двое молодых людей — парень и девушка.

 

— Знакомься, Нина, это мой внук Дима и его девушка Света. Приехали мне помогать. Уже и теплицу починили, и мусор весь убрали. Завтра грядки копать будем.

 

— Здравствуйте, — кивнула Нина Петровна молодым людям.

 

— Дима у меня молодец, — продолжала Галина. — Каждые выходные приезжает. Говорит, бабушка, твоя морковка да капуста всю зиму нас в общежитие кормили, надо отработать.

 

Нина Петровна почувствовала, как к горлу подкатил ком.

 

— Рада за тебя, Галя, — выдавила она. — Мне пора, автобус скоро.

 

Дома Нина долго сидела на кухне, глядя на фотографию мужа. Виктор улыбался ей с фотографии, словно говоря: «Не переживай, Нинуша, справишься».

 

— Как же без тебя справляться, Витя? — прошептала она.

 

Утром позвонил Алексей.

 

— Мам, ты как там? Справляешься?

 

— Справляюсь, сынок, — ответила Нина. — А что такое?

 

— Да вот, думаем с Мариной на шашлыки выбраться в эти выходные. С Игорем на озеро. Помнишь его? Мой коллега.

 

— Помню, — ответила Нина. — На шашлыки — это хорошо. Отдохнёте.

 

— Слушай, мам, а у тебя ещё осталась та аджика, которую ты в прошлом году делала? Очень хочется к шашлыкам.

 

Нина Петровна закрыла глаза.

 

— Осталась, сынок. Три банки.

 

— Супер! Мы заедем сегодня вечером, заберём, хорошо?

 

— Хорошо, Алёша. Заезжайте.

 

Вечером приехали Алексей с Мариной и детьми. Дети сразу побежали смотреть телевизор, а Марина прошла на кухню.

 

— Как вы поживаете? — спросила невестка.

 

— Всё в порядке, — ответила Нина.

 

— Мам, а где аджика стоит? — Алексей заглянул на кухню.

 

— В кладовке, на второй полке.

 

Алексей вернулся с тремя банками.

 

— Нина Петровна, а может, ещё баночку варенья для детей? — Марина заглянула в кладовку. — О, смородиновое есть!

 

— Берите, конечно, — кивнула Нина.

 

— Мам, а ты когда на дачу собираешься? — спросил Алексей, упаковывая банки в пакет.

 

— Завтра поеду. Надо посадить саженцы, грядки подготовить.

 

— Да, дел много, — кивнул Алексей. Если что — звони.

 

— Хорошо, сынок.

 

Когда они уехали, Нина Петровна долго сидела на кухне. Потом достала блокнот и ручку. «План посадок на этот год» — написала она сверху листа. И задумалась.

 

Через час план был готов. Нина сократила количество грядок вдвое. Никаких кабачков и тыкв — слишком тяжело таскать. Минимум помидоров — только для себя. Огурцов тоже немного. Больше никакой аджики и салатов на зиму.

 

Утром Нина Петровна снова поехала на дачу. У калитки встретила Галину Ивановну с внуком — они несли рассаду.

 

— Нина, как ты? Одна опять? — спросила соседка.

 

— Одна, Галя, — кивнула Нина Петровна, поправляя платок. — Привыкла уже.

 

Галина Ивановна взглянула на неё с сочувствием, но промолчала. Дима с улыбкой подошёл ближе.

 

— Нина Петровна, — сказал он, — а давайте мы вам поможем. Света отлично с рассадой управляется, а я — мастер на все руки. Что скажете?

 

Нина растерялась.

 

— Да неудобно как-то… Вы ж и так Галине помогаете.

 

— Неудобно — это сидеть сложа руки, когда рядом работа кипит, — отозвался Дима. — Давайте покажете, где у вас теплица. Заодно и познакомимся поближе.

 

Нина не сразу, но кивнула. Повела их по участку, показывая, что ещё нужно починить, что выкопать, что посадить. Света внимательно слушала, что-то записывала в телефон, а Дима уже засучил рукава.

 

— Ну, начнём?

 

К вечеру в теплице уже стояли укреплённые рамы, грядки были вскопаны, а в компостной яме аккуратно уложена листвa. Нина Петровна сварила на всех ухи и впервые за долгое время услышала на даче смех и разговоры.

 

— Спасибо вам, — сказала она, когда молодые собирались уходить. — И приходите… просто так. Без работы.

 

— Мы ещё завтра приедем, — улыбнулась Света. — Договорились с Галиной Ивановной, что посидим вместе на веранде. И вас ждём.

 

После их ухода Нина Петровна ещё долго стояла на крыльце. Воздух пах землёй и дымком от соседнего участка. Впервые за последние месяцы в её груди было не щемящее одиночество, а тёплая тишина.

 

В воскресенье вечером снова позвонил Алексей.

 

— Мам, как дача?

 

— Хорошо, сынок. Всё по плану. Я теплицу починила. Грядки вскопаны.

 

— Правда? Ты всё сама?

 

— Не совсем, — с улыбкой ответила Нина. — Помогли мне хорошие люди.

 

— Мам, мы всё-таки подумаем, может, в следующую субботу приедем. С детьми. Посидим, шашлыки…

 

— Посидите, — мягко перебила она. — А я теперь по-другому всё решила. Для себя. Варенье — себе. Помидоры — тоже себе. Угощать буду тех, кто рядом. Кто помогает и не забывает.

 

Молчание.

 

— Понял, — наконец сказал Алексей.

 

— Всё хорошо, сынок, — сказала Нина. — Просто я устала ждать.

 

В тот вечер она сидела на веранде с Галиной, Димой и Светой. Пили чай с чёрной смородиной, смеялись, вспоминали молодость.

 

— Ты знаешь, Витя, — тихо прошептала она, глядя в небо, где зажигались звёзды, — я справляюсь.

 

И правда — справлялась. Только теперь не одна.