Отчаявшаяся сирота с баулом постучалась в двери ресторана. Хозяин опешил, узнав её фамилию

 

«Ты станешь самой яркой звездой, талантливейшей из всех. Тебя обязательно заметят, и твоё имя появится на всех афишах».

 

София рыдала, уткнувшись лицом в плед, покрывавший отца. Его рука, слабая, но всё ещё тёплая, скользнула по её волосам.

 

— Не плачь, моя девочка, не надо. Судьбу не обманешь. Лучше выслушай меня, — прошептал он.

 

София подняла заплаканное лицо. Отец говорил едва слышно, будто каждое слово давалось ему с трудом:

 

— Только не перебивай. Сил совсем нет… Когда-то нас было двое — Михаил и я, Григорий. Мы были неразлучными друзьями, даже кровью клялись, что дружба наша вечна. А потом появилась твоя мама. Мы оба полюбили её. Понимаешь, когда любовь становится между людьми, дружба часто уходит на второй план. Мама выбрала меня, а Михаил не смог с этим смириться.

 

Но он замечательный человек. Если тебе станет совсем тяжело, ты можешь обратиться к нему. Он не оставит тебя. Сейчас он владеет рестораном «Бриз». Запомни это, София. Возможно, однажды это спасёт тебя. Есть ещё что-то, но если он захочет, то расскажет сам…

 

Помни: я люблю тебя всем сердцем, верю в тебя и знаю — ты справишься.

 

София крепко обняла отца, и вдруг его тело напряглось, а затем обмякло.

 

— Папа! Папа! — её крик эхом разнёсся по комнате.

 

Её оттащили от кровати. Врачи суетились, бегали взад-вперёд, а София наблюдала за происходящим словно со стороны. В голове крутилась одна мысль: «Я одна. Я совсем одна в этом мире».

 

На следующий день, после поминок, когда гости разошлись, мачеха смерила Софию холодным взглядом:

 

— Завтра иди ищи работу. Кормить тебя я не собираюсь.

 

— Но я учусь…

 

— Учится она! — передразнила мачеха. — На песнях сыт не будешь. Не найдёшь работу — вылетишь на улицу. Поняла?

 

— Но это мой дом!

 

Мачеха вскочила, её глаза сверкнули:

 

— Что? Твой дом? Ха! Это мой дом. Я законная жена твоего отца. Так что заткнись. И знай: я сейчас говорю по-хорошему. Но могу и по-другому.

 

София выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь. Всю ночь она проплакала, прижимая к себе фотографию отца. К утру она решила: отец оставил достаточно денег, чтобы она могла закончить учёбу и попытаться воплотить его мечту.

 

Он всегда хотел, чтобы София пела. С самого детства она побеждала на конкурсах. Преподаватели говорили, что пробиться наверх сложно, но даже если не получится, её голос всегда сможет прокормить её.

 

«Представьте только: любой, кто услышит ваше имя — София Григорьева, — никогда его не забудет», — говорили ей.

 

Она улыбалась. Да, папа постарался. Она не просто Григорьева, но ещё и Григорьевна.

 

Утром София собралась и отправилась на занятия. Она старалась не шуметь, чтобы не разбудить мачеху. Она будет учиться. Чего бы это ни стоило. Папа так этого хотел.

 

Когда она вернулась, то увидела мачеху на крыльце. София замедлила шаг, надеясь, что та уйдёт, но мачеха стояла, не сводя с неё глаз.

 

— Ну что, нашла работу?

 

— Я была на учёбе.

 

София хотела пройти мимо, но мачеха преградила ей путь.

 

— На учёбе, значит? Певицей стать хочешь? — она упёрла руки в бока. — Да какая из тебя певица? Голос, как ржавые петли, ума нет. Тебе полы мыть с твоей внешностью, а не на сцену лезть. Я предупреждала.

 

Мачеха вытащила чемодан и сумку.

 

— Вот, забирай свои вещи и убирайся. Пойдёшь петь в переходах, пугать прохожих. Может, хоть там подадут.

 

София смотрела на чемодан огромными глазами, но мачеха зашла в дом и захлопнула дверь. София услышала, как щёлкнули замки. Она схватила вещи и выбежала со двора.

 

«Господи, только бы никто этого не видел. Пусть папе будет спокойно там, где он сейчас!»

 

София брела по улице, волоча чемодан. Слёз больше не осталось, мыслей тоже. Родственников не было. Папа и мама росли сиротами. Она не знала, что делать.

 

На улице начало темнеть. Она остановилась. Перед ней был ресторан «Бриз». Им

енно о нём рассказывал отец. Выбора не было. Она подошла к двери…

…и постучала.

 

Тишина. Затем послышались шаги. Дверь медленно отворилась, и на пороге появился мужчина лет шестидесяти с седыми висками и проницательными глазами. Он смотрел на неё с лёгким удивлением.

 

— Чем могу помочь? — спросил он, изучая её лицо.

 

София сжала ремень сумки, голос её дрожал:

 

— Простите… Меня зовут София Григорьева. Я… Я дочь Григория.

 

Мужчина замер. Лицо его побледнело.

 

— Повтори ещё раз… как тебя зовут?

 

— София Григорьевна, — прошептала она.

 

Михаил отступил на шаг, будто кто-то ударил его по сердцу. Он провёл рукой по лицу и вдруг обнял её.

 

— Господи… Она у тебя его глаза… — выдохнул он. — Заходи, милая. Здесь тебе теперь никто не враг.

 

Он усадил её за стол, дал воды, посмотрел внимательно.

 

— Я столько лет винил себя… А ведь он выбрал путь чести, не оттолкнул меня… Я знал, что у него родилась дочь, но он не позволил мне приблизиться. А теперь ты здесь… Что случилось?

 

София коротко рассказала о болезни отца, о мачехе, о том, как осталась одна. Михаил слушал молча, но в его глазах отражалась буря.

 

— Ты больше не одна, София. Я обещал отцу заботиться о тебе, если случится беда. Я не сдержал этого при жизни… но сейчас всё будет иначе.

 

Он отвёл её в маленькую, но уютную комнату на втором этаже ресторана.

 

— Можешь жить здесь сколько нужно. А завтра… завтра ты выйдешь на сцену.

 

София вскинула голову.

 

— Сцена?

 

— У нас в ресторане по выходным проходят музыкальные вечера. Я хочу, чтобы ты спела. Ты готова?

 

Она кивнула, хотя внутри бушевал страх. Но ей нечего было терять.

 

 

—

 

Вечером в зале ресторана «Бриз» звучала тишина, наполненная ожиданием. София вышла на маленькую сцену, сердце билось, как сумасшедшее. Она взяла микрофон, закрыла глаза и запела.

 

Её голос был как тёплый ветер в зимнюю ночь. Люди замерли. Кто-то уронил вилку. Кто-то смахнул слезу. Это было не просто пение — это была душа, обнажённая перед миром.

 

Когда песня закончилась, наступила полная тишина, а потом — взрыв аплодисментов. Михаил стоял в углу, утирая глаза.

 

София улыбалась сквозь слёзы. В тот момент она знала: она не одна. Она не потеряна. Отец был прав — голос, вера, и немного добрых людей могут подарить тебе второй шанс.

 

 

—

 

Прошли месяцы. София начала работать в ресторане, училась и пела. Её заметили. Пригласили на конкурс. Потом ещё один. Её имя стало появляться в афишах, как предсказал отец. София Григорьева — голос, который трогает сердца.

 

И каждый раз, выходя на сцену, она шептала:

 

— Это для те

бя, папа.

 

И откуда-то сверху ей казалось — он улыбается.