— Сиди дома, варись в своих щах, а я пойду на корпоратив, — смеялся муж, даже не подозревая, что жена давно знает правду.

 

Валерий в суете собирался на корпоратив — важное рабочее мероприятие, куда он просто обязан был попасть. Катя, его жена, крутилась рядом: помогала подобрать костюм, аккуратно расправляла воротник рубашки, прикидывала, какой галстук лучше сочетается с тканью. Она явно нервничала — это чувствовалось по её дрожащим губам, по напряжению в движениях, будто она хотела что-то сказать, но всё ещё не решалась.

 

А Валерий даже не замечал. Он привычно игнорировал её состояние, как будто ничего не изменилось. Хотя давно уже всё изменилось. Он стал холоден, отстранён, почти равнодушен — как будто Катя для него больше не любимая женщина, а часть быта, которая должна быть рядом, выполнять свои функции и молчать.

 

Катя была молодой, красивой, живой женщиной. Ей хотелось видеть мир за рамками квартиры, слышать комплименты, танцевать, смеяться, чувствовать себя желанной. Но вместо этого её будни сводились к уборке, готовке и ожиданию мужа, который всё реже появлялся дома.

 

— Ты… меня с собой не возьмёшь? — наконец вымолвила она, стараясь сдержать голос ровным, хотя внутри дрожала от обиды.

 

Валерий удивлённо хмыкнул:

 

— Зачем? Это же корпоратив. Только для сотрудников. А ты ведь не работаешь в нашей компании?

 

— Я твоя жена, — чуть слышно ответила она.

 

— Вот именно — жена. Не коллега. Так что давай без лишней суеты. Иди лучше посмотри ужин, — бросил он раздражённо и, даже не попрощавшись, вышел из квартиры.

 

Ответа она не ждала. Но сегодня боль от его слов была особенной. Потому что утром Катя узнала то, о чём они с Валерием так долго мечтали — она беременна. Хотела рассказать ему вечером, за романтическим ужином, создать праздник из простого дня. А теперь ей казалось, что этот ребёнок будет расти в пустоте — такой же, как та, что заполняла её дом.

 

Она ходила из комнаты в комнату, чувствуя, как давит одиночество. То самое, что раньше маскировалось работой, заботой, надеждой. А сейчас — стало слишком тяжёлым.

 

Не выдержав, набрала Вику — подругу с характером. Смелую, прямую, всегда готовую подставить плечо.

 

Выслушав Катину исповедь, Вика взорвалась:

 

— Да он вообще понимает, с кем разговаривает?! Как ты это терпишь?! У меня бы такого моментально поставили на место! Нужно было сразу ясно дать понять: или мы вместе, или никакого корпоратива!

 

— Ну, он бы всё равно не согласился… — прошептала Катя. — А вдруг я там одна останусь?

 

— А почему ты должна никуда не ходить, а он может? — Вика не собиралась сдаваться. — Одевайся и поехали! Ты же знаешь, где у них банкет? Поедешь сама. Посмотришь, чем он там занимается. И сюрприз ему устроишь — тот ещё!

 

— Вика, ты чего? Он же меня выгонит, как незваную гостью! — растерянно пробормотала Катя.

 

— А он тебя не боится обидеть? Почему ты его должна бояться? — резко ответила подруга. — Я с тобой поеду. Вдвоём точно не выгонит. А если попробует — устрою ему представление, которое он надолго запомнит!

 

Через полчаса Вика уже стояла у Кати на пороге. Её уверенность передалась и подруге — сомнения начали отступать. Катя накинула пальто и вышла из квартиры, сама не веря, что вот так просто шагнула в неизвестность.

 

— Где у них банкет? — спросила Вика, застёгивая куртку.

 

— Думаю, в офисе. Обычно там всё накрывают, — объяснила Катя.

 

Но когда они приехали, здание оказалось темным, без признаков праздника. Вика не смутилась — подошла к охраннику:

 

— Простите, а сотрудники вашей фирмы уже пришли?

 

— Какой корпоратив? Сегодня день рождения внука Александра Ивановича. Все в ресторане. Ребёнку год исполнился — решили отметить по-настоящему, — пояснил мужчина и добавил с усмешкой: — Если уж в год ресторан, то на пятнадцатый — в космос отправят.

 

— А мама малыша там будет? — уточнила Вика.

 

— Мама — да, Алина, дочка директора. А вот про отца — не скажу. Не видел никого похожего. Кто он, откуда — никто не знает. Только слухи по офису летают.

 

Катю пронзнуло изнутри — будто тонкий осколок страха впился в грудь. Всё внутри замерло: что-то было не так. И это касалось именно её. — Поехали домой, — тихо сказала она.

 

— Ты с ума сошла? — возмутилась Вика. — Это не какая-то пьянка, а семейный праздник! А ты – его жена! Не чужая. Ресторан рядом, поехали! Сама всё увидишь.

 

Катя слабо сопротивлялась, но Викина уверенность была заразительной. Через несколько минут они уже входили в зал ресторана — и первым, кого Катя увидела, был Валера.

 

Он смеялся, подбрасывая на руках маленького ребёнка. Рядом стояла женщина — высокая, красивая, с уверенной осанкой. Алина. Секунда — и всё стало понятно без слов.

 

Катя застыла. Мир вокруг мгновенно сузился до одной точки: Валера, Алина, ребёнок. Всё встало на свои места — с болезненной ясностью.

 

Увидев жену, Валера переменился в лице. Он быстро отдал ребёнка Алине, подбежал к Кате и процедил сквозь зубы:

 

— Что ты здесь забыла?! Кто тебя сюда пустил?!

 

Вика уже собралась вмешаться, но, взглянув на лицо подруги, передумала. Катя побледнела, как полотно — и вдруг медленно осела на пол, потеряв сознание.

 

Поднялась паника. Кто-то вызвал «Скорую». Когда врачи увезли Катю, Валера равнодушно вернулся к компании:

 

— Ничего страшного. Она просто переутомилась.

 

Вика хотела поехать с ней, но Катя еле слышно прошептала:

 

— Не надо… Я сама…

 

Она понимала…что этот момент был решающим. Она больше не могла жить в этой лжи, в этой иллюзии любви, которая давно исчезла. Каждый день становился для неё всё тяжелей, как если бы она была привязана к этому дому, к этому мужчине, который уже не был её мужем, а только тенью прошлого.

 

Вика сидела рядом с ней в больнице, держала её за руку, но Катя знала, что на самом деле она была одна. Одна в своих мыслях, в своём сердце, в этом новом мире, который она должна была начать строить.

 

Через несколько дней, когда она пришла в себя, Катя всё обдумала. Решение пришло не сразу, но оно было неизбежным. Она не могла больше оставаться в этом браке, в этом вакууме, где она была лишь декорацией, а не женщиной. Она не могла позволить своему ребёнку расти в атмосфере обмана и пустоты.

 

Валерий не приходил к ней в больницу. Он не писал, не звонил. Это стало последней каплей. Когда она вышла из больницы, Катя приняла решение: она уйдёт. Уйдёт, чтобы найти свою дорогу, свою свободу, свою жизнь.

 

Она не знала, как дальше будет. Но она чувствовала, что этот шаг был необходим. Она не могла больше быть тенью, не могла больше стоять в стороне. Её жизнь начиналась заново, и в этот раз она будет бороться за своё счастье.

 

— Ты действительно собираешься это сделать? — спросила Вика, когда Катя сообщила ей о своём решении.

 

— Да, я не могу жить так больше, — ответила Катя, её голос был твёрд. — Я хочу быть счастливой. Я хочу, чтобы мой ребёнок вырос в мире, где любовь и уважение важны.

 

Вика улыбнулась. Она была рада за свою подругу, хотя и знала, что впереди будет много трудностей. Но Катя была готова, и это было главное.

 

Время шло, и Катя начала строить свою новую жизнь. Она подала на развод, и несмотря на всю тяжесть процесса, она чувствовала облегчение. Процесс оказался сложным и болезненным, Валерий не отдавал её так просто, но Катя была решительна. Брак с ним давно перестал быть тем, что её радовало. Он был для неё только грузом, который сковывал её будущее. Её сердце теперь было открыто для чего-то большего, для чего-то, что она могла бы создать сама, без зависимости от Валерия.

 

Беременность становилась всё более заметной, и, несмотря на одиночество, Катя не чувствовала страха. Она знала, что её жизнь будет отличаться от той, что была с Валерием, но это не было поводом для отчаяния. Напротив, она чувствовала, что её будущее становилось ярким и полным возможностей.

 

Вика всегда была рядом, поддерживала её, помогала с делами и встречами с адвокатами. Катя смело принимала помощь, но уже осознавала, что теперь её путь — это её личная ответственность. Она не должна была больше быть чьей-то тенью. Она была готова к материнству, к жизни, в которой не было места для обмана и пустоты.

 

Через несколько месяцев, когда она родила сына, всё стало ещё более ясным. Маленький Миша стал её смыслом жизни. Каждый день, проведённый с ним, был наполнен радостью и ожиданием лучшего. Катя нашла работу, хоть и не в той сфере, о которой мечтала, но она была благодарна за любую возможность. Она научилась ценить простые радости, такие как прогулки с Мишей в парке, вечера, проведённые с подругой, и радостные моменты, когда она видела, как её малыш улыбается.

 

Вскоре Валерий появился в её жизни снова. Он пытался убедить её вернуться, привозил подарки для сына и говорил, что понял свою ошибку. Но Катя была решительна.

 

— Ты не понимаешь, Валерий, — сказала она ему однажды. — Я не могу вернуться. Я уже не та женщина, которая ты знал. Мой сын — это мой мир, и я хочу, чтобы он рос в любви и честности, а не в лжи.

 

Валерий, казалось, был поражён её решимостью, но он всё равно не отступал. Он предлагал ей всё, что мог, но Катя уже не верила в его слова. Для неё было ясно, что её счастье теперь не зависит от него.

 

Она нашла свой путь. Путь, полный трудностей, но также и новых возможностей. Она открыла для себя важность самоуважения и любви к себе. Материнство стало её путеводной звездой, и она поняла, что даже если её путь будет сложным, она никогда не будет одна. У неё есть её сын, её подруга и её собственная решимость, которая всегда будет вести её вперёд.

 

Время показало, что уход из этого брака был самым правильным решением. Катя стала женщиной, которой она всегда хотела быть: сильной, независимой и уверенной в своём будущем. И хотя ей предстояло пройти ещё много испытаний, она знала одно: её жизнь принадлежала ей, и она была готова бороться за своё счастье и счастье своего сына.