— Собери свои вещи и освободи его квартиру, — заявила свекровь, когда я отказалась оформлять на себя кредит…

 

Настя натянула рукава свитера, пытаясь согреться. В квартире было прохладно — батареи едва теплели. Через окно пробивался тусклый осенний свет, а по стеклу медленно скатывались капли дождя.

 

— Опять окна не помыла, — раздался за спиной знакомый голос.

 

Настя вздрогнула — она не услышала, как свекровь вошла в квартиру. Лидия Михайловна уже стояла посреди гостиной, придирчиво осматривая комнату.

 

— Здравствуйте, — попыталась вежливо улыбнуться Настя. — Боря ещё не пришёл…

 

— Мой сын на работе, где ему и положено быть, — отрезала Лидия Михайловна, проводя пальцем по пыльной полке. — А ты почему дома? На работу не пошла?

 

— У меня сегодня выходной, — ответила Настя, заметно напрягшись.

 

— Выходной? И ты его тратишь на то, чтобы сидеть у окна? — свекровь покачала головой. — Вот в моё время женщины каждую свободную минуту использовали с пользой — готовили, убирали, заботились о муже.

 

Настя промолчала. За три года брака она научилась игнорировать такие уколы. Хотя иногда это было нелегко.

 

— Я как раз собиралась заняться уборкой, — соврала она, отворачиваясь к окну.

 

— Вот и правильно. А то глянь — пыль повсюду, полы не мыты… — Лидия Михайловна прошлась по комнате. — Борюша у меня чистюля, с детства привык к порядку.

 

— Если он такой чистюля, может, сам и уберётся? — не выдержала Настя.

 

Свекровь резко остановилась.

 

— Что ты сказала? — её голос стал ледяным. — Мой сын работает с утра до вечера, обеспечивает вас, а ты хочешь, чтобы он ещё и тряпку в руки взял?

 

Настя закусила губу. Она тоже работала. Причём на хорошей должности в банке — зарабатывала даже больше, чем Боря. Но, похоже, для свекрови это не имело значения.

 

— Лидия Михайловна, давайте без скандалов…

 

— Нет уж, давай поговорим! — села в кресло свекровь, скрестив руки. — Ты совсем не ценишь, что имеешь. У тебя замечательный муж, своя квартира…

 

— Квартира Бори, — тихо поправила Настя.

 

— Ну и что? Вы семья! — всплеснула руками Лидия Михайловна. — Хотя, честно говоря, иногда я сомневаюсь, что ты это понимаешь. Вместо того чтобы создавать уют, ты всё о своей карьере думаешь. А о детях хоть раз подумала?

 

Настя сжала кулаки. Этот разговор происходил слишком часто.

 

— Мы с Борей решили подождать.

 

— Подождать? — губы свекрови сложились в тонкую линию. — Чего вы ждёте? Пока постареете? Мне бы хотелось понянчить внуков, пока здоровье позволяет.

 

В этот момент в прихожей щёлкнул замок. Настя облегчённо вздохнула — Боря наконец пришёл.

 

— Мама? — удивился он, входя в гостиную. — Ты что здесь делаешь?

 

— Да так, зашла посмотреть, как вы тут, — тут же сменила тон Лидия Михайловна. — Проведать вас, узнать, как живёте.

 

Борис кивнул и устало опустился на диван. Настя заметила, как свекровь сразу придвинулась к нему поближе:

 

— Борюша, ты такой бледный… Тебя хоть кормят нормально? — Да, мама, всё нормально, — устало ответил Боря, избегая взгляда Насти. Он знал, что спорить с матерью бесполезно.

 

Лидия Михайловна внимательно посмотрела на Настю, словно пытаясь прочесть в её глазах скрытую вину.

 

— Настя, — голос свекрови смягчился, но остался настойчивым, — ты ведь понимаешь, что Боря держит на себе всю ответственность. Кредит, работа, дом… Тебе не кажется, что он заслуживает поддержки, а не лишних забот?

 

Настя почувствовала, как внутри поднимается гнев, но сдержалась. Она не хотела разрушать хрупкое равновесие, которое ещё сохранялось между ними.

 

— Я тоже стараюсь, — тихо сказала она. — Работаю, чтобы мы могли жить достойно. И не думаю, что моя карьера — это что-то плохое.

 

— Карьера — это хорошо, — отозвалась Лидия Михайловна, — но семья — это главное. Без детей, без домашнего тепла всё это пусто.

 

Настя взглянула в окно, на капли дождя, которые скатывались по стеклу. Она думала о том, как давно забыла, что значит чувствовать себя в безопасности и любимой.

 

— Мама, — наконец сказала Настя, — я ценю всё, что Боря делает. Но мне тоже тяжело. И не только потому, что работа… Иногда я просто хочу, чтобы меня услышали.

 

Тишина повисла в комнате. Боря поднял глаза и впервые посмотрел на Настю с теплом.

 

— Мне жаль, что так вышло, — сказал он, — давай попробуем поговорить по-человечески. Не ради мамы, не ради работы… Ради нас.

 

Лидия Михайловна вздохнула и опустила взгляд.

 

— Может, я слишком сурова, — признала она. — Просто боюсь потерять вас обоих.

 

Настя приблизилась и взяла Борю за руку.

 

— Мы тоже боимся, мама. Боимся потерять друг друга.

 

В этот момент дождь за окном перестал, и тусклый осенний свет стал чуть ярче, словно даря им надежду на новую страницу их жизни.

 

Боря сжал Настину руку и поднялся с дивана. В его взгляде впервые за долгое время не было усталости — только решимость.

 

— Мама, — спокойно сказал он, — я люблю Настю и хочу, чтобы у нас была своя семья. Но для этого нам нужно доверие и поддержка, а не постоянные упрёки и давление.

 

Лидия Михайловна посмотрела на сына, и в её глазах мелькнула грусть.

 

— Я просто хочу для вас счастья, — тихо произнесла она. — Может, я слишком жестко это выражаю… Но меня пугает мысль, что вы потеряете друг друга из-за недопониманий.

 

Настя вдохнула глубоко и улыбнулась впервые за долгие недели.

 

— Мы готовы бороться вместе, — сказала она. — И я хочу, чтобы ты была частью нашей жизни, а не врагом.

 

Свекровь кивнула, будто соглашаясь принять новый порядок.

 

— Хорошо, — сказала Лидия Михайловна, — давайте начнём с чистого листа.

 

Настя подошла к окну и убрала остатки дождя с подоконника. На улице тихо светило солнце, и воздух наполнился предвкушением перемен.

 

В ту минуту, когда настала тишина между ними, Настя поняла: любовь — это не только чувства, но и готовность слышать, прощать и идти навстречу друг другу.

 

И в этом доме, несмотря на все трудности, ещё есть место для тепла и надежды.