Сын предал мать, и её посадили в тюрьму. Спустя годы он пришёл за наследством, но то, что его ждало, перевернуло всё с ног на голову… — Ольга, а поехали жить в город! — говорил девушке Владимир.— Ольга, а поехали жить в город! — говорил девушке Владимир.

 

— Да ты что, что мы там делать будем? — не понимала она. Они тоже жили не в деревне, а в небольшом провинциальном городке. Но Володя всегда стремился к тому, чтобы переехать в настоящий город, где живёт очень много людей, устроиться там на работу, получить квартиру, и всё остальное.

 

— Как, что делать, работать будем, поженимся, детей родим, — был молодой человек оптимистом.

 

— Тебе хорошо говорить, у тебя образование есть, а я куда? — разводила она руками.

 

— Да ты что, там и без образования работу найдёшь! — уговаривал он её.

 

— Я даже не знаю, надо с мамой посоветоваться, — отвечала ему девушка.

 

— Ну хорошо, сегодня же вечером и поговори с ней, — убрал он у неё прядь волос с лица.

 

— Вовка, ты такой выдумщик! — она ему улыбалась.

 

— Да чего я выдумываю, это же всё реально, мы с тобой уедем, я устроюсь на завод, мужики говорят, что там квартиры дают хорошие, а если будет квартира, будет и всё остальное, — был уверен Владимир.

 

— Ну, хорошо, поговорю с мамой, а потом скажу тебе ответ, — пообещала она ему.

 

Вечером он ее проводил до дома. Она вошла в свою квартиру, мать сидела за столом на кухне.

 

— Ты чего сегодня так рано? — спросила она у неё.

 

— Ой, мама, Вовка, знаешь, что задумал…? — села девушка напротив, налила себе чай, и смотрела на женщину.

 

— И чего же он такого задумал? — не понимала она.

 

— Хочет в город меня увезти, говорит, что нам там будет лучше, — отхлебнула Ольга чаю и откусила булочку.

 

— Ну, а ты чего не соглашаешься, он же дело говорит, там перспективы, там больше работы, да и жизнь там лучше, — была в этом уверена женщина.

 

— А как же ты, как я тебя здесь оставлю? — спрашивала у неё дочь.

 

— Да что ты обо мне думаешь, будет плохо, скажу соседям, тебе позвонят, — уверяла мать ее.

 

— Ой, я даже не знаю, у Вовки хоть образование есть, а у меня что, четыре класса церковно-приходской!? — всегда смеялась так Ольга над собой. На самом деле, у неё было окончено девять классов, но после них она никуда не пошла, потому что боялась, что её, Володьку, кто-нибудь уведёт. Парень только что пришёл из армии, они начали дружить, тогда она устроилась работать в магазин, да так там и просидела до сегодняшнего дня.

 

— Ты давай, на себя не наговаривай, всё у тебя хорошо, читать, писать умеешь, по-любому куда-нибудь устроишься, а там, смотришь, и обучение какое-нибудь проведут. И вообще, знаешь, раньше мы на завод устраивались, ни у кого никакого образования не было, — убеждала её мама.

 

Поздно вечером, когда Оля легла спать, она только и думала о разговоре с Вовой, с мамой. Что их тянет так в этот город, что там, мёдом намазано? — не понимала она.

 

И, когда на следующий день…….И, когда на следующий день Владимир снова пришёл к ней, она уже знала, что скажет.

 

— Вовка, я согласна, — сказала она, глядя ему прямо в глаза.

 

Он обнял её крепко-крепко, будто боялся, что она передумает. Всё закрутилось быстро: документы, чемоданы, слёзы матери, которая, несмотря на всё, улыбалась, прятала глаза и шептала: — Главное — чтобы вы были счастливы.

 

Прошли годы. Володя действительно устроился на завод, им дали однокомнатную квартиру. Ольга работала в пекарне. Потом родился сын — Дима. Сначала всё было хорошо. Стабильно, по-семейному.

 

Но время шло, Володя стал задерживаться на работе, приходить с запахом перегара. Начались скандалы. Сын рос, видел, как отец кричит на мать, как однажды ушёл — и не вернулся. Ольга осталась одна с мальчиком на руках. Тогда она пошла работать уборщицей в ночную смену, чтобы днём быть дома. Всё ради сына.

 

Дима вырос — холодным, молчаливым. Учился средне, друзей почти не имел. Ольга всё чаще замечала, что он врёт, берёт деньги, исчезает на часы.

 

А потом случилось страшное. Полицейские пришли к ним домой и предъявили ордер на обыск. В квартире нашли наркотики. Всё свалили на Ольгу. Она стояла перед своим сыном, дрожащая, в слезах:

 

— Димка, скажи им, что это не моё… скажи, сынок…

 

Но Дима молчал. Потом лишь пожал плечами: — Не знаю, может, и твоё.

 

Она получила шесть лет. В тюрьме сидела молча, ни на кого не жаловалась, не писала жалоб. Только иногда плакала в подушку, вспоминая, как когда-то уезжала из дома, как мать махала ей рукой, как Вовка целовал её на вокзале.

 

Через шесть лет она вышла. Возвращаться было некуда. Дом продали, сына не видела — не писал, не звонил. Говорили, что он учится на юриста, подался в бизнес. Она устроилась в приют — сначала уборщицей, потом помогала с детьми. И вдруг — через десять лет — пришёл он. В дорогом пальто, с уверенным лицом.

 

— Мама, — сказал он, — я пришёл за наследством. Говорили, ты получила от бабушки деревенский дом…

 

Ольга смотрела на него и молчала.

 

— Мне нужны документы, я хочу продать его.

 

Она тихо встала, достала из сумки ключи, положила на стол. — Вот, Дима. Езжай.

 

Он поехал. Открыл дверь дома. Всё было на месте: старые фотографии, бабушкины вещи. На столе — конверт. Внутри письмо:

 

“Сынок. Если ты читаешь это — значит, ты снова ищешь выгоду. Но знай: дом переписан на приют, в котором я нашла свой покой. Ты мне уже ничего не должен. Я тебя простила. Но ты сам когда-нибудь вспомнишь, что потерял. Мама.”

 

Он вышел на улицу. Стоял на крыльце, сжимая письмо, а в груди вдруг защемило — поздно. Всё слишком поздно.