Утром после свадьбы Людовик Орлеанский, сияя от счастья, делился с друзьями:

— Моя жена — совершенство! Прекрасна, как заря, умна, как учёный муж, и знатна, как сама королева.

И в этом никто не сомневался. Франция завидовала ему — молодой герцог Орлеанский женился на женщине, которая обладала всем: красотой, умом, утончённостью и баснословным приданым. Валентина Висконти стала его женой, и все говорили: это был союз мечты.

Её точная дата рождения оставалась неизвестной — 1366 или 1371 год, — но одно было несомненно: судьба не щадила девочку с самых ранних лет. Мать — французская принцесса — умерла в 23 года от изнурительных родов. Отец, герцог Миланский Джан Галеаццо Висконти, вскоре женился вновь, а маленькую Валентину отправили в Павию, к бабушке. Там она росла среди великолепия и училась быть не просто девушкой — а настоящей наследницей.

Милан был богат, словно королевство, и маленькая Валентина окружена роскошью, о которой европейские монархи могли только мечтать. Но с каждым годом она теряла близких. Братья умирали один за другим. Оставшись единственным живым ребёнком герцога, Валентина стала его страхом и надеждой.

— Неужели унаследует всё дочь? — мрачно ворчал герцог.

Он знал, как участь женщин нередко оборачивалась трагедией: слишком часто мужья объявляли жён неверными, заключали в темницы, травили или казнили. Чтобы этого избежать, он решил сделать из дочери не просто супругу — а правителя.

Валентина учила географию, историю, арифметику. Она разбиралась в видах оружия, свободно сидела в седле, спорила с учителями, читала философов. К тому же с каждым годом становилась только прекраснее.

Женихи выстраивались в очередь, как только ей исполнилось десять. Одни — по расчёту, другие — по зову сердца. Но герцог был разборчив.

И всё же в конце концов остался один достойный кандидат — Людовик Орлеанский. Его портрет вызвал у Валентины смущённую улыбку, а когда ему показали миниатюру Валентины, Людовик воскликнул:

— Я хочу жениться на ней как можно скорее!

Брак был заключён по доверенности в Милане и в Париже, а спустя два года — 17 августа 1389 — в Мелёне состоялась личная церемония.

Людовик так волновался, что перепутал имя невесты с её матерью — назвал Валентину Изабеллой, наступил на её шлейф и сначала сказал «нет», прежде чем исправиться. Но сам он смеялся над неловкостью:

— Зато все запомнят этот день!

И никто тогда не знал, что счастье это будет кратким.

—

Глава 2. Французский двор — чужая земля

Король Франции, брат Людовика, принял Валентину с радостью, называя её «драгоценной сестрицей». Но не все были столь же доброжелательны. Молодая королева Изабелла Баварская встретила её холодно. Она сразу почувствовала угрозу: Валентина была слишком прекрасна, слишком жива, слишком обаятельна.

Герцогиня Бургундская затаила враждебность сразу. Она смотрела на Валентину, как на угрозу влиянию, и успокаивала себя:

— Она всего лишь чрево. Она не вмешается.

Но она ошибалась.

Валентина была не просто женой герцога. В ней жила страсть к справедливости, к порядку, к покою. Она старалась примирить братьев — Людовика и короля — когда между ними вспыхивали ссоры. Она не вмешивалась в политику, но знала, как влиять словом, взглядом, доверием.

Она родила Людовику детей — их становилось всё больше. Дом Орлеанский креп, и с каждым ребёнком Валентина становилась важнее. Её любили слуги, уважали рыцари, и даже старики во дворе улыбались ей, как своей дочери.

Но враги не дремали.

Королева Изабелла плела интриги, герцогиня Бургундская усиливала давление, и между Людовиком и королём всё чаще вспыхивали политические конфликты. А когда король начал страдать от приступов безумия, Валентину стали обвинять… в колдовстве.