— Выйдешь за меня замуж… формально. На шесть месяцев максимум. Я заплачу триста тысяч рублей.

 

Максим сжал в руках билет и устремил взгляд на знакомую станцию. Три года вдали от родного дома, три года тяжёлой работы на лесозаготовках — всё ради этого мгновения. В рюкзаке лежали подарки для матери и сестры Татьяны, а в кармане таилось кольцо для Ирины.

 

— Максим? Это действительно ты?

 

Он обернулся и увидел соседа Николая. Старик выглядел заметно постаревшим.

 

— Николай Петрович! — Максим расплылся в улыбке. — Как дома? Мама, наверное, уже готовится встречать блудного сына?

 

Лицо Николая потемнело, глаза стали серьёзными.

 

— Парень… тебе никто ничего не писал?

 

— О чём речь? — голос Максима дрогнул от настороженности.

 

— Мать твоя… два года назад сердце не выдержало. А Татька… — старик тяжело вздохнул. — Она пропала. Дочь бросила родной дом, зимой оставила ребёнка одну. Три дня девочка ждала мать, пока не выбила окно. Соседи слышали её плач.

 

Мир вокруг Максима словно покачнулся.

 

— Мать умерла?

 

— Да, похоронили на местном кладбище. А твоя сестрица… — Николай покачал головой с презрением. — Муж от неё сбежал, не вынес характера. Она запила так, что даже местные алкоголики стороной обходили. Совсем испортилась, как скисшее молоко.

 

Максим молча стоял минуту, пытаясь осознать услышанное.

 

— А Катя?

 

— В интернате. Родственников не осталось… мы думали, ты тоже исчез где-то.

 

— А Татька? Где она?

 

— Кто её знает! — Николай махнул рукой. — Месяц назад видели у вокзала — грязная, опухшая, просила милостыню. Позор! Мать в гробу бы перевернулась от такой дочери.

Родительский дом встретил Максима заколоченными окнами и зарослями бурьяна. Николай с женой Зинаидой пригласили его к себе, чтобы рассказать подробности трагедии.

 

— Мать до последнего верила, что ты вернёшься, — рассказывала Зинаида, ставя перед Максимом тарелку щей. — Повторяла: «Максимушка вернётся, всё исправит». А Татьяна… — женщина поморщилась. — Эта змеюка только деньги матери пропивала.

 

— Мы пытались помочь, — добавил Николай. — Но она стала злая, как бешеная собака, на всех нападала. Оскорбляла, материла даже соседских детей.

 

— Муж её, Виктор, терпел до последнего, а потом сбежал к любовнице, — продолжила Зинаида. — Говорил: «Жить с пьяницей — это не жизнь, а медленная смерть». И был прав.

 

— А с Катей что было после того, как её нашли? — осторожно спросил Максим.

 

— Девочка три дня сидела одна и плакала, — Зинаида вытерла глаза. — Когда мы её забрали из этого ада, она была как напуганное зверьё. Всё спрашивала: «А дядя Макс придёт? Он ведь обещал».

 

Максим сжал кулаки. Внутри всё горело от злости на сестру и на себя.

 

— Знаете что, Татьяна ваша — просто чудовище в юбке, — не выдержал Николай. — Какая мать оставляет ребёнка зимой? Даже животные лучше заботятся о потомстве.

На следующий день Максим отправился в город. Нужно было купить подарок для Кати и узнать, какие документы нужны для опекунства.

 

В магазине игрушек темноволосая продавщица внимательно наблюдала за ним, пока он выбирал куклу.

 

— Для дочки? — мягко спросила она.

 

— Для племянницы. Для Катюшечки, — голос Максима сразу стал тёплым. — Ей семь лет. Любит кукол с длинными волосами, которых можно заплетать. И мечтает о кукольном домике — с маленькой мебелью и посудкой.

 

Продавщица улыбнулась:

 

— Вы говорите о ней так, будто это ваша собственная дочь.

 

— Я её очень люблю, — признался Максим. — Она единственное, что осталось от семьи. Умница — в пять лет уже читала, всё время рисовала. А смеётся так заразительно, что даже угрюмые соседи улыбались.

 

— Меня зовут Елена, — представилась девушка. — Хорошие дяди сейчас встречаются реже белых ворон.

 

— Максим, — он протянул руку. — Разве странно любить племянницу?

 

— В наше время многие родители бросают собственных детей, а тут дядя переживает, — грустно заметила Елена. — Таких, как вы, нужно в Красную книгу заносить.

В интернате Катя сначала спряталась за воспитательницей, но, увидев дядю, бросилась к нему с криком радости:

 

— Дядя Макс! Ты приехал! Я знала, что вернёшься! — она обняла его за шею.

 

— Конечно, солнышко моё. А как ты здесь живёшь?

 

— Нехорошо, дядя Макс, — прошептала девочка. — Старшие девочки отбирают сладости, один мальчик дерётся. Спать страшно — плачут по ночам. Забери меня домой, пожалуйста.

 

— Обязательно заберу, моя хорошая. Только нужно оформить бумаги.

 

Директор интерната, полная женщина с холодными глазами, покачала головой:

 

— Одинокому мужчине опекунство не дадут. Нужны стабильная работа и жена. Таков закон.

 

— Но я её родной дядя! — возмутился Максим. — У меня есть деньги, я могу обеспечить достойную жизнь!

 

— Деньги — это хорошо, но нужны документы, — холодно ответила директор. — Получите официальное трудоустройство, женитесь на порядоч

ной женщине, и тогда рассмотрим заявление.

 

— Порядочной? А вы что, считаете меня непорядочным?

Максим тяжело вздохнул. Внутри всё горело решимостью: он не мог оставить Катю здесь, среди чужих стен и холодных людей.

 

— Значит, нужно жениться… — пробормотал он, почти сам себе. — Фиктивно. На полгода, как я обещал.

 

Елена, стоявшая рядом, слегка нахмурилась:

 

— Фиктивно? — её голос был тихим, но в нём прозвучала тревога. — Это… не просто бумага, Максим. Люди видят людей, а не документы.

 

— Я знаю, — ответил он твёрдо. — Но мне не важны чужие взгляды. Главное — Катя. Моя племянница. Она должна быть дома. И не одна.

На следующий день Максим встретился с Ириной. Она была удивлена предложением, но в глазах проглядывала мягкая улыбка:

 

— Ты серьёзно хочешь фиктивный брак? — спросила она. — На полгода… ради девочки?

 

— Да, — ответил Максим, не отводя взгляда. — Ради Катюши. Она заслуживает счастья, а не страха и одиночества. Я знаю, что это странно. Но ты — единственная, кому могу доверить это.

 

Ирина задумалась. В её глазах мелькнула тревога и понимание.

 

— Я согласна… — тихо произнесла она. — Только ради ребёнка.

 

Максим почувствовал, как камень с души упал. Он улыбнулся и протянул ей кольцо.

 

— Тогда всё решено, — сказал он. — Полгода, Максим и Ирина, фиктивный брак. Но для Кати — настоящая семья.

Первые дни совместной жизни оказались непростыми. Катя всё ещё боялась доверять взрослым, она часто просила:

 

— Дядя Макс, останься со мной!

 

— Конечно, солнце моё, — мягко отвечал он, обнимая её. — Я больше никогда тебя не оставлю.

 

Ирина тоже старалась завоевать доверие девочки. Она читала ей сказки на ночь, учила прическам для кукол, смеялась вместе с ней. И постепенно Катя начала открываться.

 

— Мама… — однажды прошептала девочка, — а она уже никогда не вернётся?

 

Максим погладил её по голове:

 

— Нет, солнышко. Но теперь у тебя есть я и Ирина. Мы твоя новая семья.

Прошло несколько месяцев. Дом, который раньше стоял пустой и мрачный, теперь наполнился смехом, запахом свежей еды и детскими голосами. Максим наблюдал, как Катя играет с куклами, а Ирина заботливо помогает ей одеться.

 

В один из тихих вечеров он подошёл к окну, держа в руках маленькую куколку, которую купил для Катю.

 

— Знаешь, — сказал он Ирине тихо, — я никогда не думал, что смогу так любить кого-то после потерь. Но Катя… она вернула мне веру.

 

Ирина положила руку на его плечо:

 

— Ты сделал то, что не смогла бы ни одна мать. И она счастлива. И это главное.

 

Максим кивнул. Внутри него было тепло. Он понял, что фиктивный брак превратился в настоящую семью, где любовь и забота стали сильнее любых формальностей.

И вот однажды Катя, сидя на коленях у дяди Максима, сказала с детской искренностью:

 

— Дядя Макс… я хочу, чтобы ты остался со мной навсегда.

 

Максим сжал её маленькие руки в своих и улыбнулся, чувствуя, как сердце наполняется любовью и надеждой:

 

— Я всегда буду рядом, солнышко. Всегда.

 

И в тот момент он понял, что настоящая семья — это не только кровь, но и любовь, забота и преданность. И что каждый потерянный шанс на счастье можно вернуть, если рядом есть люди, готовые любить всей душой.

Прошло полгода. Фиктивный брак постепенно превратился в настоящую семью. Дом Максима, когда-то пустой и мрачный, теперь был наполнен смехом, детскими голосами и теплом человеческих отношений. Катя расцвела на глазах: она уже не боялась доверять взрослым, смеялась, играла и училась с радостью.

 

Ирина и Максим стали настоящими родителями для девочки, а любовь между ними постепенно стала крепкой и искренней. Они поддерживали друг друга, делили заботы и радости, и вместе создали для Кати мир, о котором она раньше могла только мечтать.

Однажды Максим получил неожиданное известие: Татьяна появилась в городе. Её жизнь за последние годы превратилась в череду бед и разочарований. Она увидела счастье Кати и поняла, что потеряла многое из-за своих ошибок.

 

Максим сначала испытывал гнев, но потом понял, что злость не принесёт пользы. Он встретился с сестрой, осторожно и сдержанно, объяснил, что есть шанс исправить ошибки — но только если она искренне изменится.

 

— Я… я не знаю, с чего начать, — шептала Татьяна, слёзы катились по щекам. — Но я хочу исправить всё.

 

Максим кивнул, и сердце его дрогнуло: иногда людям дают второй шанс.

Финальная сцена: Катя сидела на коленях у дяди Максима и Ириной. Они читали ей сказку перед сном. Девочка посмотрела на них и сказала с детской искренностью:

 

— Дядя Макс, Ирина… вы — моя настоящая семья. Спасибо, что всегда со мной.

 

Максим обнял Катю, чувствуя, как любовь и забота наполняют дом и сердце.

 

— Мы всегда будем рядом, солнышко. Навсегда, — ответил он.

 

Ирина тихо улыбнулась, склонившись к племяннице:

 

— Счастье — это когда рядом есть люди, которые любят тебя всем сердцем. И теперь оно с нами.

 

Максим посмотрел на Иру, потом на Катю, и понял: иногда, чтобы вернуть потерянное счастье, нужно только одно — искреннее сердце и готовность любить.

 

Дом больше никогда не был пустым. В нём царили смех, тепло и настоящая семья. И Катя, наконец, почувствовала, что её мир стал бе

зопасным, родным и полным любви.